Франк Павлофф: «Писательство – это переход от эмоций к структуре»

 

 

Франк Павлофф (1950) - французский писатель, автор бестселлера «Коричневое утро». Эту небольшую новеллу перевели почти на тридцать языков мира, причем полтора миллиона экземпляров разошлось на французском, а еще она в списке обязательных книг для французских школьников. Павлофф написал ее за одну ночь в 1998-м, когда во Франции на выборах набирал силу праворадикальный «Национальный фронт».
"Коричневое утро" о том, чем заканчивается «коричневая безопасность» и к чему приводит бездействие. В некоей стране ученые вдруг объявляют, что коричневые коты меньше едят и у них немногочисленное потомство, поэтому от барсиков и мурзиков других цветов надо избавляться. Вскоре подобные ограничения распространяются и на собак. Потом приходит очередь книг и газет… Но даже если у вас теперь животное коричневой окраски, это не значит, что вы в безопасности. А вдруг мышление у вас осталось прежним, «оскорбляющим национальное достоинств»?..
Что касается биографии - Павлофф пятнадцать лет был представителем Министерства помощи развивающимся странам в Африке и Азии, после чего работал для суда высшей инстанции (по рассмотрению гражданских дел). Лауреат премии французского телевидения за роман "Мост Ран-Мозитар".

 

- «Коричневое утро» было написано в 1998 году в то время, когда во время выборов во Франции стала набирать силу праворадикальная партия «Национальный фронт». На русском книгу издали в прошлом году. Почему она, на Ваш взгляд, актуальна и сейчас?

- Эта книга – повод к разговору, а говорить надо обо всем. Почти в каждой стране был период истории, который отражает сюжет книги. В России это период сталинских чисток. В прошлом году «Коричневое утро» опубликовали в Японии. После катастрофы на Фукусиме японцы стали задаваться вопросом, зачем им столько электростанций. Моя книжка наводит на размышления. «Вы верите в силу слов?» – кто-то иронично спросил меня на нынешней красноярской книжной ярмарке. Да, верю! Верю, что если у нас не будет запретных тем, мы будем развиваться в направлении общества просвещения и надежды. 

 

- Как воспринимают Вашу книгу дети в разных странах?

- Обычно я прошу организаторов устроить мне встречи как со взрослыми, так и с детьми – в лицеях, колледжах. Дети часто читают «Коричневое утро» в сопровождении преподавателя или дома с родителями. Концовка в книге неоднозначная – в дверь стучат, и герой не знает, кто это, возможно, пришли его арестовать. Маленькие дети лучше воспринимают иллюстрации. Первое ощущение ребенка, который видит картинку, на которой все в коричневом цвете: «Не хочу жить в стране, где все в таком невеселом цвете».

Мне кажется, дети прекрасно считывают позицию двух персонажей книги, которые каждый раз говорят друг другу: «Ничего страшного не происходит, главное - сохранять спокойствие». И каждый раз выясняется, что жизнь становится все хуже. Самое важное, чтобы читатели поняли следующее: если мы не будем действовать сразу, здесь и сейчас, то, в конце концов, все попадем в одну ловушку. Мне кажется, моя книга и для детей, и для взрослых, каждый находит в ней что-то для себя. Например, мне часто доводилось общаться с читателями старшего поколения, пережившими войну, и в книге они находят нечто, созвучное себе.

- О чем другие Ваши книги? Что бы Вы назвали главными своими темами?

- Я написал около двадцати пяти книг, примерно десять до «Коричневого утра», остальные после. Моя новая книга, сейчас я вам ее покажу, называется «Человек с повадками медведя». Действие романа происходит в красивых снежных декорациях в районе Мурманска. Там огромное количество старых подводных лодок с атомными двигателями, которые постепенно разлагаются. Я рассказываю о шахтерах, которые после закрытия шахты оказались пленниками этого белого безмолвия. Они по-прежнему думают, что рудник охраняется, и если они попытаются уйти, охранники будут по ним стрелять. Казалось бы, они должны помогать друг другу, но они все больше друг от друга отдаляются. Эта книга о том, что зачастую мы сами запрещаем себе действовать: «Мы не можем это сделать – вокруг решетки и колючая проволока», хотя на самом деле колючая проволока и границы внутри нас.

Главный герой романа - большой и сильный, он находит в себе силы выйти из этой зоны, потому что умеет слушать природу и понимает, что происходит вокруг. Он уходит вместе с доверившейся ему девушкой. Я недавно перечитал книгу «Дерсу Узала», и у меня перед глазами образ человека, идущего по бесконечным просторам. Я не тот писатель, который любит психологически насыщенные истории, происходящие в четыре стенах, где люди постоянно спорят, обсуждают, пытаются доказать друг другу «Я тебя люблю, а ты меня нет» и все такое. Перед моими героями должно быть пространство, благодаря которому они могут решить свои внутренние проблемы.

Одна из моих задач - показать, что страхов станет меньше, если взять кого-то за руку. Наверное, все мои книги об индивидуальной ответственности. Я в них размышляю о человеческой природе, страхах и потребности эти страхи преодолеть. Конечно, в книжках для детей все проще, и может быть, во всех, кроме «Коричневого утра», в конце есть надежда. А в «Коричневом утре» она может появиться, если люди начнут общаться и обсуждать все эти темы.

- Русской публике наверняка была бы интересна книга про Мурманск. Есть ли русские издательства, которые хотят издать и другие Ваши книги?

- Нет, «Коричневое утро» пока единственная книга на русском, к сегодняшнему дню других обращений нет.

- Значит, для Вас задача писателя в том, чтобы привлечь внимание публики к проблеме, вызвать ее обсуждение?

- Я – писатель, моя задача – писать и таким образом выражать свои мысли. Помимо этого, я провожу много встреч в школах, лицеях, других заведениях, перед разной публикой, где высказываю свою точку зрения, и это тоже проявление гражданской позиции. Мне всегда хотелось, чтобы человек, закрыв последнюю страницу, задумался и самому себе начал задавать вопросы. Но при этом не хочу, чтобы мои книги свалились в занудную и морализаторскую педагогику. Литература должна приносить удовольствие, а книга - легко читаться.

Я много езжу, но в путешествиях не пишу. В какой-то момент в голове накапливается столько мыслей, что я говорю себе: «Хватит строить из себя рок-звезду на гастролях. Садись и начинай работать». Перед тем, как сесть за книгу, я много готовлюсь – читаю источники, посвященные месту действия и персонажам. До того, как писать книгу о Мурманске, я был там на атомной станции, изучал этнографию местных жителей – саамов. У меня как у славянина та самая загадочная славянская душа. Я много говорю, и, соответственно, фразы у меня длинные, если мой герой плачет, то плачет много, если веселится, то без удержу, поэтому я стараюсь, чтобы эмоции героев вошли в нужную мне схему. Писательство – это переход от эмоций к структуре.

Очень приятно, что за то короткое время, что я представляю свою книгу в России, я побывал в самых разных местах и аудиториях – в библиотеках, книжных магазинах, музеях, кафе... Настоящая жизнь книжки начинается, когда она выходит за рамки книжных полок.

Современные люди в основном смотрят телевизор, книге трудно с ним конкурировать. Сегодня я прилетел из Красноярска, с книжной ярмарки. Наш самолет на полтора часа опаздывал, и в аэропорту я наблюдал картину, когда пятьдесят человек уткнулись в телеэкран, по которому показывали научно-фантастический фильм с гигантским количеством насилия. Телеканал может вложить в головы зрителей все, что угодно. Очень важно, чтобы слово могло конкурировать с образом, поэтому для популяризации книги надо использовать все возможные каналы, в том числе и презентационный формат. Очень хорошо, если вы продолжите обсуждать «Коричневое утро» с друзьями, с семьей, с коллегами по работе, везде, где это возможно.

- Кого из писателей Вы считаете своими единомышленниками?

- Поскольку я принадлежу к франкоязычной культуре, то первое имя, которое приходит на ум в этом контексте, - Камю. На мой взгляд, он блестящий автор. Что касается поэзии, это Рене Шар. А если говорить о театре абсурда, поскольку моя книга является абсурдной, то, безусловно, это Ионеско и его «Носорог». Метафора абсурда позволяет затронуть проблему, потому что тоталитаризм – а я предпочитаю термин «тоталитаризм» как более общий - настолько карикатурен, что его можно принять за фарс. К сожалению, этот фарс часто превращается в трагедию. Но по своей сути большинство законов, принимаемых в тоталитарном обществе, абсурдны. Гитлеровские законы, касающиеся евреев, запрещали, например, иметь евреям велосипед. Или совсем свежий пример, касающийся Венгрии, которая, к сожалению, идет дорогой жесткого национализма. Там приняли закон, согласно которому все обладатели собак невенгерских пород должны платить серьезный налог. Когда я об этом услышал, мне показалось, что это фрагмент из моей собственной книжки.

- Что для Вас показатель успеха книги? Количество проданных экземпляров, интерес публики, мнение авторитетного человека или жены?..

- Прежде всего, количество обсуждений, посвященных книге, в самых разных аудиториях. «Коричневому утру» было посвящено множество встреч, она стала действительно популярной и входит в список обязательных книг для школьного чтения. По ней создано множество произведений в других жанрах. Есть, например, опера, цирковые и кукольные представления. Пока нет церковного воплощения, но в один прекрасный день и оно вполне может появиться. Я только «за», для меня все это зримое подтверждение успеха. Мне нравится, что книга становится поводом для разговора, дискуссии, для этого я ее и писал. Она провоцирует на обсуждение самых разных вопросов.

 - Вы в России не первый раз. Какое сложилось впечатление о нашей стране?

- По происхождению я болгарин, поэтому Россия и российская культура мне очень близка. Россия мучительно выбирает, идти ли с Западом или с Востоком. Я надеюсь, вы попытаетесь найти баланс между этими тенденциями. За год, что я приезжаю в Россию, я понял, что тут два разных народа – народ и правительство. Я испытываю нежность по отношению к русскому народу, а вот ваша власть уже давно вызывает у меня приступы гнева. Но я вижу колоссальный физический и интеллектуальный потенциал россиян, поэтому верю, что у вас радужное будущее. Еще я понял, что Москва – это далеко не вся страна. Но я надеюсь увидеть и провинцию. Сегодня приехал из Красноярска, а завтра улетаю в Тюмень.