Массовое производство противится появлению гениев. Но времена, когда человек с фотоаппаратом выглядел уникальнее автомобилиста, еще не забылись. На выставке в цюрихском музее Бельрив показывают шедевры европейского фотоавангарда.

Сегодня все глядят в Картье-Брессоны, фотографом мнит себя любой, фотографии множатся как мусор. Они стоят треть миллисекунды – или сколько времени требуется, чтобы щелкнуть телефоном? То ли дело век назад, когда снимок долго обдумывался, выстраивался и только потом делался: не зря шедевры пеклись тогда как блины.

В цюрихском музее Бельрив показывают классику фотоавангарда 1920-1950-х годов, от Ман Рэя и Брассаи до Андре Кертеша и Йозефа Судека. Ключевые темы выставки «Реально сюрреально» - парижский сюрреализм, чешская фотография и мастера немецкого «Нового зрения». К последним причисляют не только профессоров и студентов Баухауса, но и Александра Родченко.

Все работы отобраны из уникальной коллекции мюнхенского кинопродюсера Дитмара Зигерта. Первые фотографии для своей коллекции он приобрел на блошиных рынках в начале 1970-х, когда участвовал в съемках фильма Лукино Висконти «Людвиг». Еще недавно собрание насчитывало более 10 000 снимков, недавно 8 400 из них, в основном редкие виды немецких городов XIX века, купил городской музей Мюнхена.

Genia Rubin Lisa Fonssagrives. Robe : Alix (Madame Grès), 1937 Silbergelatinepapier, 30.3 x 21.5 cm Foto: Christian P. Schmieder / Sammlung Siegert, München © Sheherazade Ter-Abramoff, Paris 

Из оставшегося для швейцарского проекта отобрали 220 работ, дополнив их классическими кинолентами, от «Андалусского пса» Бунюэля - Дали до «Берлинского натюрморта» Ласло Мохой-Найдя; венгерский классик представлен на выставке и как фотограф. Связь статичного изображения с кино – важнейший аргумент в споре между послевоенным авангардом, настаивавшем на оригинальности фотоискусства, и пиктореалистами, пытавшимися побить живопись ее собственным оружием, выразительностью и художественностью. Теоретики же «нового зрения» сближали фотографию скорее с архитектурой, как и кино, та помогала приобщиться к новому переживанию пространства, иначе взглянуть «на окружающую среду и на свою жизнь», избавиться от традиционных живописных форм выражения. В ходу был поэтичный термин «архитектура света», точно определявший стоявшие перед новым искусством задачи.

По-прежнему ценилась социальность. В музее Бельрив показывают, в частности, работу из серии «Арабы и евреи» (1933) уроженца Страсбурга Хельмара Лерски. Выходец из семьи польских евреев, он трудился в Америке и Германии, в 1932-1948 годах снимал в Палестине быт еврейских поселенцев и занимался документальным кино, затем уехал в Швейцарию. Полна вынужденных переездов и жизнь другого немецкого еврея, Альфреда Айзенштедта (1898 – 1995), настолько успешного фотографа, что в 1933-м его отправили снимать встречу Гитлера и Муссолини. Вскоре нацисты спохватились: кому доверились?! В Америке Айзенштедт стал сотрудником журнала «Life», на его счету 92 обложки, портреты звезд от Черчиля и Софи Лорен до Хемингуэя.

Новые авторы понимали актуальность не только как политическое. В 1929 году снимки полевого хвоща, сделанные немецким скульптором и фотографом-любителем Карлом Блоссфельдтом, напечатали в журнале сюрреалистов «Документ», ими проиллюстрировали статью Жоржа Батая «Язык растений». Беспрерывный поиск нового сюрреалистами и их лидером Андре Бретоном противоречит расхожему мнению, будто движение сводилось к скандалам и манифестам. Правда, делавших другое искусство оппонентов Бретон запросто вычеркивал из современности. Ответ был жестким. Один из основателей группы "Стиль" Тео Ван Дусбург писал, что живопись сюрреалистов интересует «лишь детективов, криминалистов, психологов и специалистов по сумасшествию. Она остается и останется впредь вне современной жизни, вне наших социальных и художественных потребностей; она не связана ни с нашим архитектурным духом, ни с конструктивным разумом». Подобные претензии могли бы предъявить и фотографии сюрреалистов, но как-то странно ждать правдоподобия от путешествующих в бессознательное. Коллажи и фотомонтажи стали привычной арт-практикой, чтобы просветить реальность насквозь, ей прописали инсценировку.

Grete Stern Das Ewige Auge, um 1950 Fotomontage, Silbergelatinepapier, 39.5 x 39.5 cm Foto: Christian P. Schmieder, München © Estate of Grete Stern Courtesy Galeria Jorge Mara - La Ruche, Buenos Aires, 2015

Главным героем выставки оказывается зрение художника, здесь много крупных изображений человеческого глаза, а также портреты Марселя Дюшана и Поля Элюара, Бертольта Брехта и Вальтера Гропиуса. «Реально сюрреально» ставит важнейший вопрос наших дней – остается ли фотография искусством, и если да, то где граница, отделяющая ее от расплодившейся в мире визуальной графомании?

Фотографий сегодня делается так много, что истинно художественным жестом выглядит отказ от каких-либо снимков. Но цюрихская выставка напоминает о проверенном способе продлить жизнь искусству, о роли фантазии и обдуманного взгляда на окружающее. Конечно, пользователи смартфонов и других современных гаджетов оснащены круче, чем сто лет назад, а авторы инстаграма меньше всего думают о вечности. Техническое поражение фотографам прошлого, может, и засчитают, но вряд ли это отменит их итоговую победу. 

Herbert Bayer Einsamer Grossstädter, 1932/1969 Fotomontage, Silbergelatinepapier, 35.3 x 28 cm Foto: Christian P. Schmieder, München © 2015, ProLitteris, Zurich 

К выставке вышел каталог на немецком языке. В нем публикуются шесть статей, в том числе Бьорна Эггинга о "новом зрении", Бернда Штиглера о монтаже в фотографии и Антонина Дуфека о чешской фотографии, а также обширное интервью с Зигертом и избранная библиография.

RealSurreal – Meisterwerke der Avantgarde-Fotografie Das neue Sehen 1920–1950, Sammlung Siegert Wienand Verlag, (Hg. Kunstmuseum Wolfsburg) D, 256 S., sw, CHF 39.

Это расширенная версия статьи, опубликованной в газете "Коммерсант".