Курбангали Шарипов. Прокурор, который пишет стихи

Сами знаете, какие они, прокурорские. При форме. При погонах. При исполнении. И вдруг стихи:

 «Я тебя обниму, я тебя подниму,

Оторву от асфальта с бетоном,

На руках унесу на поляну в лесу,

Над которой свод неба бездонный.

Это будет  зимой или ранней весной

Где-то в нашем затерянном прошлом

Там ходил и искал я с шампанским бокал,

Что тобой был недопит и брошен».

Честно говоря, позавидовала жене Курбангали Шарипова.

– Это ей посвящено?

– Это ни к кому не относится. Светлый образ Женщины вообще. Хотя моя жена – моя судьба.

Если можешь испытывать такие чувства, добавлю от себя, это говорит об отношении ко всем людям и ко всем женщинам.

– Тогда у тебя нет ни зависти, ни обиды. И тем меньше от тебя вреда для окружающих, – добавляет Курбангали.

Ну, знаете, с таким прокурором мне не доводилось общаться. На каждое слово или ситуацию – комментарий, над которым задумываешься не на шутку. А он и вправду такой – прокурор, который пишет стихи.

...Его юность прошла в Казахстане. Окончил в 1971 году Казанский университет и стал военным следователем. Ступени карьеры – военный прокурор в Закавказском и Северо-Кавказском военных округах, Ставропольском гарнизоне – вряд ли что-то расскажут о самом Курбангали Шарипове, сегодняшнем руководителе отдела процессуального контроля следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Ставропольскому краю.

Чаще всего человек интереснее, чем его должность. Шарипов – полное подтверждение этого постулата. Спрашиваю о деле, которое запомнилось на всю жизнь. И знаете, что он рассказывает? Историю, достойную пера Шекспира. Жили-были в одном гарнизоне два офицера. Пьющие пацаны, если что. (А кто не пил в Советской армии?). «Запущенные офицеры», по выражению Шарипова. Ехали как-то вечером на мотоцикле подшофе и разбились. Один насмерть. А второй, старлей, тот, что был за рулем, очень хотел представить дело так, что рулил погибший. Мало того что следователь Шарипов по крупицам собрал доказательство его вины. Он до приговора суда заставил старлея искупить свой грех. Парень женился на вдове погибшего товарища и усыновил двух его ребятишек. Впрочем, суд ограничился условным наказанием. Потом, вспоминает Шарипов, встречал их часто:

– Они были счастливы. И счастлив был я. И виновник аварии наказан. И жизни оставшихся в живых сложились.

Вообще, на мой взгляд, у Шарипова и его отдела – в нем 14 человек – работа скучная: отдел процессуального контроля. Гляди и смотри, чтобы следователи уголовно-процессуальный кодекс не нарушали. Но это только на первый взгляд.

– Процесс – это все, – говорит Шарипов. – Забыл что-то следователь, неправильно оформил, дело в суде развалилось. Негодяй остался на свободе.

Вот и обобщают «шариповцы» и позитивный, и негативный опыт. Чтобы закон соблюсти, чтобы одну и ту же работу два раза не делать. Именно они осуществляют контроль и особый контроль над делами, имеющими общественный резонанс. Сегодня – это дело светлоградского маньяка Панченко.

Курбангали Шарипов не скрывает, что он хочет остаться в профессии. Первую пенсию – когда уходил с военной прокурорской службы – он уже пережил. Не будем заглядывать вперед, но пусть и «вторая пенсия» останется за спиной. Во всяком случае, поздравляя его с шестидесятилетием, руководство комитета не высказало горячего желания расстаться с опытным и компетентным сотрудником.

Впрочем, кто сказал, что шестьдесят – это для мужчины возраст? Шарипов строит сейчас дом. А ну, на одной жилплощади – три семьи. Счастливый муж, отец девочки и мальчика и дед двух внуков – оба мальчика, заметьте, прекрасно понимает, что ни дочь, актриса Ставропольского драмтеатра, ни сын, доцент Аграрного университета, быстро на жилье не заработают. Поэтому прокурор не только надзирает над соблюдением закона и не только пишет стихи, но и вместе со всей семьей шпатлюет, кладет плитку, красит и клеит обои. Скажете, не прокурорское занятие? Полностью с вами согласна. Нетипичный какой-то прокурор попался. А, может быть, именно такими должны быть настоящие люди и настоящие прокуроры...

См. также: На Ставрополье требуют оградить школьников от книг Есенина и Набокова