Зиновий Зиник: «Меньше всего хотелось, чтобы «Третий Иерусалим» воспринимался как некое архивное открытие»
По просьбе MoReBo русско-английский писатель - о своей новой книге «Третий Иерусалим», вышедшей в Москве.
«Моя переписка с Москвой была своего рода концептуальным проектом — это был некий безумный почтовый эксперимент по преодолению государственных границ», говорит в одном из эссе этой книги Зиновий Зиник, эмигрировавший из России в эпоху советских семидесятых, когда железный занавес еще не рухнул. И готическая повесть Зиника «Извещение» (1976), и его роман «Перемещенное лицо (1977) иерусалимского периода считаются сейчас классикой «третьей волны» эмиграции из России. Сюжеты этих романов соединяют героев московского круга общения Зиника той эпохи с их «двойниками» в Израиле. Мемуарное повествование «Иерусалимский квартет» и избранные письма Зиника из Иерусалима в Москву в середине семидесятых годов стали поэтому неотъемлемой частью настоящего издания.
(аннотация к книге)
Эта книга – плод разговорного и почтового общения в «узком кругу» друзей в Москве середины семидесятых. Меньше всего мне бы хотелось, чтобы «Третий Иерусалим» воспринимался как некое архивное открытие. Хотя короткий роман «Извещение», включенный в это издание, и публиковался несколько раз в эмигрантской и российской периодике, в книге – его новая версия. Роман «Перемещенное лицо» НИКОГДА в России не публиковался, даже в отрывках; так что публикация НЛО – первая для российского читателя. Два мемуарных эссе в книге – «Второе гражданство» и «Главпочтамт, до востребования» - об «отъездной» атмосфере в Москве и Иерусалиме семидесятых годов – совершенно новые, написанные в этом году специально для этого издания. А мемуарное повествование «Иерусалимский квартет» (памяти поэта Леонида Иоффе) тоже написано всего лишь лет шесть назад.
Включение подборки моих писем из Иерусалима в Москву 1975-76 гг. (никогда до этого не публиковавшихся) связано с тем, что сюжеты и «Извещения», и «Перемещенного лица» в книге обыгрывают идею личной почтовой переписки как некого процесса, кардинально меняющего судьбы героев: это процесс превращения заурядной жизни в интригующий роман, чей сюжет в свою очередь влияет на судьбы участников переписки, как это произошло и лично со мной, в связи с моей эмиграцией в эпоху железного занавеса. Хотя оба романа, в конечном счете, это романы о любви, о расставаниях и встречах, в целом книга «Третий Иерусалим» - о новой философии свободы в «застойную» эпоху 1970-х, увиденную в сегодняшней перспективе, с вопросами о соучастии, эмиграции, диссидентстве, раскольничестве и юродстве. Стилистические новшества в романе «Перемещенное лицо», как и в стиле моих писем, следует относить не к школе потока сознания: это, скорее, поток дезинформации (в духе Улитина и Асаркана) с обыгрыванием фактов личной жизни.
Моя дочь, лондонский художник-концептуалист Маргарита Глузберг, ввела в современное британское искусство термин «биографикция» (biografiction) - то есть романическое (и романтическое) переоткрытие собственной биографии в свете конкретной концептуальной идеи сегодняшнего дня. (Концепция, не чуждая Сталину, который переписывал российскую историю в зависимости от партийных задач современности.) Моя книга «Третий Иерусалим» - пример «биографикции» в искусстве романа. Повествование в книге сопровождается подборкой уникальных фотографий и фото-документов, иллюстрирующих визуально этот момент трансформации лиц и городского ландшафта во времени и в сюжете романа.
Зиновий Зиник, сентябрь 2013