Постсоветский посттравматический словарь литературных персонажей

Автор рисунков: Евгения Двоскина

Автор текста:

Алексей Мокроусов

 

В очередном досье журнала Гёте-Института речь идет о современной литературе в немецкой и российской перспективе. Представители немецкой книжной индустрии рассказывают, по каким законам создаются обложки книг, поэтесса и рэпер Fiva MC отвечает на вопросы о поэтри-слэмах. Студенты ГИТИСа читают стихи современных поэтов (в видеозаписи), критик Алексей Мокроусов делится отрывками из ненаписанного словаря литературных персонажей. Также читайте интервью с писателем Рихардом фон Ширахом и материал к 20-летию со дня смерти немецкого драматурга Хайнера Мюллера.

cid:/bilder2/symbole/extern.gifwww.goethe.de/russland/magazin

 

MoReBo публикует статью из досье - фрагменты словаря воображаемых литературных персонажей. Всякое совпадение с реальными людьми является случайным.

 

Мир литературы переживает большие перемены. Появились новые профессии, как литературный агент (в России, правда, этот феномен все еще мало неизвестен), изменились профессии вечные. О самых заметных обновлениях – избранные статьи из ненаписанного еще словаря, где пока что отсутствуют многие герои наших дней, такие как Книгопродавец, Дама окололитературная или Филолог на службе у прогресса.

 

Писатель-лауреат

Есть писатели, у которых все хорошо – их любят газеты, им дают премии и в виде особого поощрения даже показывают по телевизору. В отместку им приходится писать много, тиражи при этом обычно растут, а качество текстов падает. Начав получать премии, не перестает этого делать всю оставшуюся жизнь, которая делится на два основных периода – до и после. Оба периода определяют страхи. Они бывают следующих видов:

а) не попасть в обойму тех, кого возят по книжным ярмаркам, литературным фестивалям и культурным фуршетам

и

б) выпасть из этой обоймы преждевременно, то есть до похорон на Ваганьковском - а честнее было бы на Новодевичьем - кладбище.

 

Писатель-неудачник

Активный читатель шорт-листов всех существующих литературных премий. Большую часть времени проводит дома или на даче жены, которая является самой верной его читательницей. Готов на любую подработку, от проверки сочинений до писания автобиографий никому не нужных персонажей. При этом лучшей подругой в конце жизни может оказаться бутылка, а не коллекция лауреатских дипломов, что, конечно, несправедливо. Ведь он отличается наблюдательностью и часто пишет хорошо – просто не повезло при игре в «русскую рулетку». И, если бы не узкий, но верный круг поклонников, жизнь была бы невыносима.

 

Писатель-невидимка

Порой занят чем-то совершенно далеким от сочинительства, но упорным и бескорыстным трудом может сорвать джек-пот в литературе: после первой же публикации проснуться знаменитым. Писательская карьера обычно бывает недолгой и связана с челночной миграцией в соседние со словесным творчеством области, а то и с возвращением туда, откуда пришел, в болотисто-бескрайние просторы интернета или университетской жизни.

 

 

Критик Ученый

Обычно происходит из филологической среды. Полагает, что обилие знаний есть синоним хорошего вкуса, и что построение схем литературного развития увлекает больше, чем современная литература; В ней, как показывает опыт, смыслит мало, поскольку делает ставки на тех, кого забывают первым. Кажется, ему проще доводить до слез студенток на экзаменах, чем интересно писать о словесности наших дней. Но, разговорившись, оказывается, в принципе, милым человеком.

 

Критик Неученый

Вырастает из журналистской среды, пишет хлестко и меток, но склонен к излишним обобщениям, опискам и опечаткам. Его главный недоброжелатель – Критик Ученый, зато публика принимает благосклонно и ценит за пассионарность и отсутствие высокомерия.

 

Критик из телевизора

Выглядит ярко как попугай, говорит быстро как шоумен, универсален будто мультиварка. Может выступать на всех каналах одновременно, поскольку ощущает себя специалистом во всех отраслях мировой литературы. Заседания в многочисленных жюри не мешает ему делать свой маленький бизнес: открывать магазины, снимать проценты с чужих авторских прав, а главное – сводить нужных людей в нужном месте в нужное время. За это ему прощают многое, даже то странное обстоятельство, что никто не вспомнит хотя бы одну его статью о литературе.

 

Издатели

Уверенный в себе Издатель знает как правильно вести дела, а главное – где доставать денег. Умеет держать нос по ветру, давать блестящие интервью на любые предложенные темы и создавать интеллектуальную моду, а не просто ей следовать. Правда, если поскрести его немого… но лучше этого не делать, чтобы не наткнуться на череду сомнительных поступков, вроде допечатки неучтенных автором тиражей, и не разрушить случайно столь упорно создававшийся миф.

Неуверенный в себе Издатель настолько увлечен подготовкой книг, что забывает их продавать. Он образован и обладает вкусом, но плохо заводит нужные знакомства, редко замечен в масс-медиа, а с потенциальными спонсорами умеет разве что дружить – и, в отличие от Уверенного в себе Издателя, совершенно не умеет их доить. Потому и общаться с ним гораздо интереснее.

 

 

 

Художник книжный

Исчезающий вид издательской культуры. Когда-то определял оптику целых поколений, сегодня радует в основном тех, кто с тем, давно оформленным зрением, еще не расстался. Из художников-графиков часто вырастают знаменитости некнижного формата, но если этого не случается – очень везет книгам, а порой и «большому искусству».

 

Редактор

Как и художник, еще один вид исчезающей книжной культуры. Существовал большей частью во времена, когда книги писались годами, а выпускались еще дольше. Благодаря ему хороший текст становился лучше, а плохой можно было прочитать хотя бы до конца первого абзаца.

 

Читатель современный

В курсе всего актуального. Читает все подряд – главное, чтобы об этом говорили и писали другие. Видел книги и глянцевые журналы, о существовании литературных долго не слышал. В чтении практически не выходит за границы списка «топ-10» самых популярных авторов. Если же такое по ошибке и случается, чувствует себя отважным героем, путешественником в незнаемое, открывателем опасных земель. В оценках восторженно скуп – «О!» и «А!» его единственные лексические единицы. Считает, что Гомер и Данте тусились где-то в ХХ веке, зато с ходу назовет лауреатов последнего года. Для него существует единственный тип сочинителя – тот, которого показывают в телевизоре, хоть в кулинарном шоу, и кого печатают модные ежемесячники, хотя бы в светской хронике.

 

Читатель из книжного шкафа

Не любит современность во всех ее проявлениях, в телевизоре подозревает обитель ведьм, в интернет заходит по принуждению. Но книги читает – живьем, хорошо бы с картинками. Главная надежда издателей, он знает массу увлекательных вещей, может долго и интересно о них говорить. Одна беда – не с кем.

 

Редактор литературного журнала

Часто думает, что он – единственный, кто все понимает в литературе. Наивность такого убеждения искупается энтузиазмом и бескорыстием, которое, впрочем, берет реванш масштабами власти. Раньше не было  персонажа влиятельнее и страшнее с точки зрения писателя, как начинающего, так и маститого. К счастью, дефицит хороших текстов радикально изменил положение дел. Теперь оба, и писатель, и редактор, готовы чувствовать себя жертвами на алтаре культуры. Теперь оба, и писатель, и редактор, согласны чувствовать себя жертвами на алтаре культуры, просто очередность жертв определяет редактор.

 

 

 

 

Текст печатается в авторской редакции.

Рисунки: Евгения Двоскина.

 

 

Время публикации на сайте:

20.06.15