Жуков Д., Ковтун И. Полицаи: история, судьбы и преступления. Изд. 3-е,

испр. и доп. – М.: Издательство “Пятый Рим” (ООО “Бестселлер”), 2016. – 320 c.

Книги о войне продолжают издавать каждый год, несмотря на юбилеи или их отсутствие. Со временем выясняется, что количество “белых пятен” в истории не уменьшается, а скорее даже увеличивается.

Исследование Дмитрия Жукова и Ивана Ковтуна выходит третьим изданием, с дополнениями и исправлениями. Успех вызван темой, которую изучали и раньше, но мало кто был способен на столь энциклопедические масштабы.

Историки рассматривают разные аспекты, начиная с рассказа об органах охраны порядка СССР и Германии в довоенный период и места вспомогательной полиции в структуре оккупационной администрации до образа полицейского в пропагандистской войне. Здесь множество судеб, фактов и событий, связанных с бессмысленной, звериной жестокостью борьбы. Не все страницы истории прежде освещались объективно – так, в описании разгрома легендарной  «Молодой гвардии» (в действительности организация краснодонских подпольщиков называлась «Молот») решающие роль сыграли полицейские из местного населения.

Расплата настигала многих предателей, но порой желание мстить затмевало разум. «Жертвами партизанского возмездия часто становились и семьи полицейских, - пишут авторы, - «Непокорные деревни», превращенные в полицейские гарнизоны, уничтожались вместе с жителями. Действия подобного рода не только не считались в среде партизан чем-то ужасным, но воспринимались, как вполне нормальное явление, обусловленное военными и идеологическими соображениями. Например, в ноябре 1943 г. в Новосельском районе Ленинградской области (сегодня Стругокрасненский район Псковской области) была образована «оргтройка» во главе с бывшим начальником местного РО НКВД Н.П. Дурыгиным, бывшим председателем Степановского сельсовета Г.К. Лебедевым и бывшим участковым милиционером П.А. Григорьевым. По приказу «оргтройки» в районе совершались расправы над противниками советской власти. В частности, было убито 30 человек. В их числе были жены и дети (от двух до семи лет) полицейских. От действий «оргтройки» пострадали также и партизанские семьи, якобы заподозренные в связях с немцами. Совершая расправы над семьями полицейских, партизаны хотели заставить стражей порядка бросить службу. Труднее было принудить к этому жителей сел и деревень, где в полиции состояли все мужчины. Тогда командование партизанских отрядов старалось наказать не только полицейских, но всех граждан, проживавших там».

Даже малозначимые на первый взгляд цифры, приводимые в книге, оказываются «говорящими». Так, удивительно низким оказывается денежное довольствие сотрудничавших с нацистами – начальник волостной полиции получал 64 марки в месяц, служащие боевых подразделений 240 рублей – при том, что под конец оккупации, например, ведро картошки в Калининской области стоило 100 марок (1000 руб.), а десяток яиц – 700 марок (7000 руб.).

Последняя глава книги, «Расплата», посвящена возмездию, настигшему после освобождения захваченных земель многих из бывших полицаев. Правда, не всегда это возмездие было справедливым: «Показательна судьба исполняющего обязанности начальника Иванинской полиции Курской области П.К. Меснянкина. Этот выходец из кулацкой семьи и бывший военнослужащий РККА за время службы в полиции снискал уважение местного населения тем, что «не зверствовал, а, наоборот, арестовывал лишь полицейских и старост, которые бесчинствовали по отношению к жителям”. После освобождения Иванинского района частями Красной Армии он не стал бежать из села, был арестован и допрошен в особом отделе одного из соединений. Там он все правдиво рассказал, покаялся и, в силу того, что за него ходатайствовали местные жители, избежал смертной казни, которую (…) ему заменили службой в штрафной роте. За проявленный героизм его досрочно освободили и направили в 65-ю армию. Однако на новом месте службы работники контрразведки почему-то решили, что Меснянкин недостаточно искупил вину перед Родиной. В итоге, он вновь оказался в штрафной роте. Бывший начальник полиции выжил и в этот раз, а после освобождения продолжал героически воевать, рвался в бой и первым в 1285-м полку стал Героем Советского Союза. После окончания войны Меснянкин продолжил службу в Советской армии, стал офицером, однако 5 апреля 1948 г., будучи командиром взвода 690-го артиллерийского полка, был арестован и срочно этапирован в Москву”. В итоге он получили 10 лет лагерей.

Авторы пишут о том, что после войны многие коллаборанты нашли приют на Западе: «В силу того, что вскоре после окончания Второй мировой началась «холодная война» и руководство западных спецслужб нуждалось в специалистах и консультантах по СССР, бывшим пособникам немецких оккупантов часто удавалось избегать выдачи советской стороне. Советские оккупационные власти в Германии еще в 1946–1947 гг. Предоставили бывшим союзникам несколько списков военных преступников – граждан СССР – с требованием их выдачи. 29 июня 1946 г. заместителю начальника британской военной администрации в Германии, генерал-лейтенанту Робертсону, было направлено требование о выдаче бывшего профессора Ленинградского института востоковедения Н.Н. Поппе. В 1942 г. в районе Кисловодска последний перешел на сторону немцев, стал агентом полиции, участвовал в допросах советских граждан. После войны, по данным советских властей, Поппе оказался в британской зоне оккупации. На протяжении 1946 г. было направлено еще несколько напоминаний, но тщетно: на все обращения советской стороны бывшие союзники отвечали стандартно: приказ об аресте Поппе подписан, но сам он еще не найден».

Но ситуация с Поппе требует комментария. Николай Николаевич Поппе (1897-1991) – выдающийся ученый-востоковед, самый молодой в момент избрания в 1932 году член-корреспондент АН СССР.  На сайте по алтайскому языкознанию его называют одним «из лучших монголистов мира», «блистательным исследователем», «одним из основателей научной алтаистики.“ После войны он стал профессором на факультете Дальнего Востока в университете округа Вашингтон.

Возможно, это и проблема государства, если из него любыми способами пытались бежать ученые такого уровня. Тем более что речь идет о сотрудничестве (поначалу он работа переводчиком), но не о вооруженной борьбе или провокациях.

17 сентября 1955 г. Президиум Верховного Совета СССР амнистировал советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны и осужденных на срок до 10 лет включительно, остальным наказания сокращались наполовину. Это не остановило процесс разоблачения и наказания коллаборационистов – «только в период 1981 по 1986 гг. в СССР были проведены судебные процессы над 60 бывшими пособниками противника». К сожалению, на уроках истории в советских школах в брежневские времена об этом почти не говорилось – не все страницы прошлого еще были открыты.