Вглубь и по поверхности: истории путешествий без путешественника и с ним
Все книги так или иначе посвящены путешествиям. Одни погружается в историю буквально – небольшого формата «Викинги» Стива Эшби и Элисон Леонард (М.: Манн – Иванов – Фербер) доступно рассказывают о самой загадочной, пожалуй, цивилизации нашей эры.
Книга, вышедшая в серии “Тайны истории” – и удачно совпавшая с выставкой в Историческом музее, - отличный пример научно-популярной литературы, когда прошлое воссоздают фотографии разных объектов с лаконичным и емким к ним комментариями. Среди красот - шлем викинга из Норвежского музея истории культуры в Осло, датируемый 950-975 гг. (даже удивительна эта точность с “вилкой” всего в 25 лет) - вопреки массовому заблуждению, шлем вовсе не рогатый, рогатых у викингов не было. Его нашли в годы оккупации Норвегии немецкими войсками во время второй мировой войны и решили спрятать от посторонних глаз – тем самым спасая от возможной экспроприации. О том, что подобные зачистки европейского музейного ландшафта специально созданными командами были нормой в военные годы, напоминает расследование Гектора Фелисиано «Исчезнувший музей. История хищения шедевров мирового искусства» (М.: Слово). Масштабы грабежа в годы второй мировой поражают воображение. Отличились все. Одним из сюжетов стала битва за французскую коллекцию Ротшильдов – правительство Виши собиралось продать ее на аукционе, немцы же собирались увезти в Германию. Победила сила. Французы смогли пустить с молотка лишь виллу в Каннах, Геринг же отправил почти все сокровища Ротшильдов на личном поезде в рейх – 19 ящиков адресовались Гитлеру (в них был и «Астроном» Вермера), 23 – рейхсмаршалу, которому среди прочего достались картины ван Остаде и Фрагонара и рисунок Лукаса Лейденского. Лучшая же часть собрания предназначалась мегамузею на родине Гитлера в австрийском Линце. Всего нацисты изъяли во Франции более 100 000 произведений искусства и свыше миллиона книг и манускриптов, по-прежнему неизвестна судьбы десятков тысяч из них. Автор много работал с архивами, книгу завершают 24 страницы указателей – в предметном встречаются Эрмитаж и ГМИИ, Фелисиано говорит о десятках тысячах произведений, захваченных советскими войсками.
По-прежнему востребованы путешествия вглубь человеческой психологии и человеческих отношений. Кому-то для этого требуется литература – новый сборник Дениса Драгунского «Обманщики» (М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной) состоит из новелл, жанра сложного, особенно для русской литературы, зачитывающейся Мопассаном и Чеховым, но обычно чуждой их лаконичности. Свои новеллы Драгунский, преуспевший в этом жанре больше остальных, публикует в Фейсбуке, но в книге они обретают иную глубину, предоставляя читателю свободу выбора времени для чтения – тот не обязан впиваться в текст немедленно, как того требуют социальные сети, но может насладиться неторопливо.
Кто-то увлечен психологией - сборник «Одно расстройство. Как жить с ментальными особенностями» Алины Белят (М.: Альпина паблишер) собрал рассказы людей с разными заболеваниями, от нарциссизма и посттравматического стрессового расстройства до фобий и расстройств пищевого поведения. Все 15 историй комментирует психиатр Алексей Павличенко (его имя зря не вынесено на обложку). Иные диагнозы не очевидны окружающим, их можно долго скрывать – это касается, например, обсессивно-компульсивного расстройства, которым в мире больны примерно столько же людей, сколько и диабетом. Так, одна пациентка, прежде чем открыть дверь должна была пять раз пропеть тихо или про себя песню, окружающие не всегда способны заподозрить неладное – как и в случае с постоянным мытьем рук или регулярной перепроверкой собственных действий.
Издательство «Три квадрата» продолжает многолетнее путешествие вглубь венгерской литературы. «Восточный Эдем” Габора Демски рассказывает об участии венгров, чехов и словаков в строительстве социализма в Киргизии 1920-1930-х, а bibliotheca hungarica продолжилась сборником эссе Ласло Фёлдени Достоевский читает в Сибири Гегеря и плачет”. Автор пишет, в частности, о Шестове и Канетти, меланхолии и литературе Европы. Сборник уже выходил в Нью-Йорке и получил там хорошую прессу. У нас эссе «Прощание с образованностью. Об образованности, знании, информации” опубликовал журнал «Иностранная литература», ценящий, как и «Три квадарата», качество перевода, что особенно заметно на фоне распространившихся сейчас переводов-скороспелок, когда переводчику и редактору дают слишком мало времени для работы.
«Иностранка» в этом году печатает множество интересных вещей – от литературного гида по Бодлеру и спецномеров, посвященных словесности Германии (N 3) и Франции (N 7), до подборки американских текстов о путешествиях и романов с продолжением – как «Морфий” поляка Твардоха Щепана (N 11-12).
“Земля, одержимая демонами” американской исследовательницы Моники Блэк (М.: Альпина нон фикшн) посвящена расцвету оккультного, интересу к демонам и ведьмам в послевоенной Германии. Читая о целителях и прочих героях, заменивших в глазах многочисленных фанатов идеологических вождей, поневоле вспоминаешь почему-то раннюю перестроечную жизнь с ее схожим бумом иррационального и потустороннего в широком спектре, от Кашпировского до Гробового. Видимо, слом большой идеологии требует искать спасения в идеологии малой - и требует своих летописцев.
Мысли о неизбежности русского аналога возникают и после прочтения «Судьи и историка» Карла Гинзбурга (М.: НЛО). Размышления знаменитого ученого «на полях процесса Софри» посвящены не только не справедливому приговору, вынесенному известному политическому активисту наших дней, но и тому: как функционирует судебная система – так и ждешь подобную книгу о последних московских процессах.
«НЛО» продолжает шеститомное собрание сочинений выдающегося филолога и переводчика Михаила Гаспарова; хочется верить, что оно не замрет внезапно, как это случилось с собранием Шкловского, чей третий том по-прежнему ждет читающая Россия. Принцип составления – тематический, статьи объединены одной темой, так, первые тома отданы Греции и Риму, причем научные публикации сопровождаются литературными переводами самого Гаспарова, так в греческом томе публикуются и оды Пиндара, и эпиграммы, - а вообще его переводам посвятят отдельную книгу. Сейчас настала пора русской поэзии – помимо книги “Метр и “ и статей о поэтах от Ломоносова до Мандельштама и Пастернака есть здесь и фрагменты монографию-антологию ”Русский стих 1890-х – 1925 годов”. Гаспаров включил туда биографию и два стихотворения выдуманного им поэта Т.А. Ящука – пример того, что наука это необязательно занудство, иронии и розыгрыша не чужды и ее корифеи. При дефиците места в квартире собирать все шесть томов не обязательно: дизайнер Дмитрий Черногаев придумал изящную нумерацию, отдельные тома смотрятся самодостаточно.
В «НЛО» вышла и посмертная книга Валерия Подороги “Возвышенное. После падения. Краткая история общего чувcтва”. На примере текстов Канта и Фуко, Бодлера и Пруста философ показывает, как понимание и переживание времени связано с понятием возвышенного. В приложении публикуется статья “Стили жизни, или сообщества вкуса (Антропометрия вкуса)”, там Подорога пишет о бомжах и киллерах-палачах, банкирах и новой роли денег, упоминает сериалы “Бандитский Петербург” и “Дорога” – размышления об искусстве жить сегодня завершают книгу.
К этому искусству относится и жизнь в Париже. Сборник Алексея Тарханова «До востребования, Париж» (М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной) объединил тексты о французской столице, разбросанные по разным изданиям, в том числе труднодоступным для парижефилов – так, отлично сделанное интервью с Шарлоттой Генсбур печаталось в украинском «Воге».
“Интимное Средневековье” Розали Гилберт (М., Манн, Иванов и Фербер) из-за доступной манеры изложения может показаться книгой несерьезной, хотя это все те же очерки сексуальности, написанные простым и внятным языком. По-своему просты и более чем внятны вещи, о которых книга рассказывает: проституция, развод с ни на что не годным в постели мужем, пояса верности, причем как женские, так и мужские – впрочем, пояса оказываются в итоге едва ли не мифом, по крайней мере, упоминаний о них в средневековой литературе практически нет. Автор знает, о чем говорит, она давно читает лекции на темы сексуальности, из записей и возникла книга с ее очарованием устной речи.
“Гараж” начал новую серию «Современная критическая мысль», посвященную культурным проблемам современности. Первый том, «Метаболический музей» Клементин Делисс («том» - громко сказано, здесь всего 135 страниц) рассказывает о новой музейной политике, идее вернуть искусство тем народам, у которых его в свое время изъяли европейцы. Автор книги - бывший директор франкфуртского этнографического музея, который Делисс переименовала в музей мировых культур. Она досрочно лишилась своего поста из-за, вероятно, слишком радикального взгляда на настоящее и будущее музеев, стремления избавиться от консервативного подхода к жизни музейных институций. Говорят, Делисс буквально на два-три года опередила франкфуртское время, еще немного, и ее идеи, ставшие позже общим местом для многих европейских музейщиков, перестали бы пугать и франкфуртских политиков. Когда-нибудь эти идеи начнут обсуждать и в российских музеях, где по-прежнему боятся слов «реституция» и «новые принципы экспонирования».
Работе с памятью посвящена и книга «Битва за прошлое: Как политика меняет историю” профессора Европейского университета в Петербурге Ивана Куриллы (М. : Альпина Паблишер). Автор пишет об актуальном – спорах об едином учебнике по истории, мужественной атаке Никиты Михалкова на Ельцин Центр, захвате Капитолипя трампистами и ситуации вокруг Катыни.
Особый интерес вызывает случай Мартина Харвита, директора Нацио-
нального музея воздухоплавания и астронавтики, созданного в рамках знаменитого Смитсоновского института в Америке. В 1994 году Харвит решил сделать музей местом для дебатов, обсуждения острых проблем современности – и организовать, в частности, выставку об истории атомной бомбы, бомбардировке Японии и разного рода последствиях, которые наступили, включая холодную войну. Центральным экспонатом выставки должен был стать бомбардировщик «Энола Гэй», на котором бомбу доставили в Японию.
Скандал разгорелся нешуточный, кто только не выступил против самой идеи – от руководства Военно-воздушной ассоциации, решившей, что выставка морально уравнивает всех участников войны стороны, до Американского легиона, озаботившегося возможным оскорблением ветеранов – оскорбить их могли как критическое обсуждение решения об атомной бомбардировке, так и показ фотографий ее жертв. В итоге ситуацию обсуждал Сенат конгресса США, признавший проект выставки “ревизионистским и оскорбительным для многих ветеранов Второй мировой войны”. Выставку, названную “похищением истории”, отменили, сам Харвит уволился, история человеческой трусости перед лицом памяти пополнился еще одним фактом.
Неожиданным политическим актом выглядят и некоторые фотографии в новой книге Александра Васильева «Без ретуши. Советский стиль». Историк моды представляет здесь свою коллекцию фотографий, ее начал собирать еще его отец. Задуманная как фотопутешествие по советской истории, книга содержит немало уникального – ведь и повседневность приобретает со временем налет вечности. Среди раритетов – портрет Берии, дружески приобнимающего Клима Ворошилова. Вот отличная метафоры всей советской власти и ее политической верхушки: будущий английский шпион и прославленный маршал как символ цинизма и трусливости кремлевской элиты. Вероятно, ненависть одной ее части к другой вызван обилием подобных снимков, о которых наследникам выживших было страшно вспоминать.
Постпиграфом к обзору могут стать строки из сборника малоизвестного, но оттого не менее прекрасного поэта Александра Радковского (М.: У Никитских ворот»). Друг Тарковского, он обладал негромким, но запоминающимся голосом:
В окне слезящийся фонарь.
К себе не сделано ни шага.
Опять бессмысленный январь.
Опять пера бежит бумага.
(Из стихотворения “Напоминание о Герцене”, 1971).
Впрочем, учитывая характер этого книжного обзора, можно вспомнить строки из стихотверния 1969 года «Снег»:
Пусть в смирительной рубахе
Государство отдохнёт.
Пусть палач, присев на плахе,
Очи к небу возведёт.
Многие склонны видеть в поэтах мечтателей – но без мечты жить было бы невозможно.
Это версия статьи, опубликованной в "новой газете"?