Блики и отблески: сокровища Дрездена и природа мира

В парижском Дворце Люксембург показывают сокровища из нескольких дрезденских музеев. Они связаны с открытием мира, пониманием роли различий, геополитикой – и неожиданно с музейной политикой.

Выставочные залы Люксембургского дворца невелики, но в них удалось разместить семь разделов, посвященных самым разным областям жизни XVI-XVIII веков – от глобусов до фарфора как символа торговли между востоком и Западом, от слоновой кости как материала, интересующего весь мир, до исламского искусства. Вопросы, которыми попутно задаются кураторы, словно попали на выставочные стены со страниц нынешних газет – от остающейся порой довольно колониальной по сути европейской музеологии XIX века, во многом определяющей современный вид и структуру старосветских собраний, до проблем с той же словной костью. Когда выполненные из нее произведения показывают в музее – это только вопрос красоты или еще и реклама одного из самых прибыльных продуктов нелегального рынка?

Johann Joachim Kändler un Asiatique manufacture de porcelaine de Meissen, modèle de Johann Joachim Kaendler, 1732, façonnage vers 1921-1922 porcelaine, non peinte h. env. 64,0 cm, l. env. 48,0 cm © Porzellansammlung, Staatliche Kunstsammlungen Dresden.

Экспонаты отбирались не только из знаменитых "Зеленых сводов", главной сокровищницы дрезденских коллекций, несколько лет назад подвергшейся унизительному ограблению сразу после завершения реставрации (сейчас, к счастью, полиции удалось напасть наконец-то на след грабителей, арестовать нескольких из них и даже вернуть часть похищенного). Так, глобус Преториуса, датированный 1568 годом, представлен из собрания Математико-физического кабинета, другие экспонаты - из коллекции Галереи старых мастеров и, например, Арсенала. 

Особый интерес вызывает фигура единорога (см. верхний снимок). Воображаемое животное – хотя, возможно, оно существовало в древности и было исреблено или исчезло естественным путем - стало с течением веков едва ли не самым известным образом фантастического животного мира, которому посвящались столь проникновенные страницы в позднеготических «Бестиариях». Многие аристократические роды в Европе, включая королевские, начиная с XV века помещали его в геральдические знаки – порой в виде носителя щита – в качестве гербового знака чистоты, непорочности и мужской чести. В их числе самые известные гербы – Шотландии и Англии, но и на континенте единорог был популярен, особенно в Австрии. Его изображения можно встретить на гербах городов, например австрийского Блуденца или немецкого Гмюнда, а парк дворца Хельбрунн вблизи Зальцбурга украшают две стоящие напротив друг друга статуи единорогов. В античной традиции первым написал о нем древнегреческий историк и врач Ктесий Книдский (400 или 416 год до н.э.), живший при дворе персидского властителя Антиксеркса. Ктесий полагал, что единственный рог животного целителен: он способен очистить все, к чему ни прикоснется, в том числе воду, и даже остановить действие змеиного яда. Следом Плиний Старший сообщал о животном как о реально существующем звере, обитающем то ли в Индии, то ли в Африке. Позже он стал частым персонажем в средневековых христианской иконографии.

К выставке вышел каталог на французском языке.

Пороховой рожок
Северная Индия, эпохамоголов, около 1590 года
слоновая кость, янтарь, золотая латунь
Длина 26,3 см, ширина 8,0 см, вес 190 г

© Rüstkammer, Staatliche Kunstsammlungen Dresden / Carlo Böttger

На верхнем фото: 

Elias Geyer Récipient pour boire : licorne de mer

Leipzig, vers 1600 coquille d’escargot turban, argent doré, reste de couleur h. 20,0 cm, l. 22,0 cm, p. en haut ca. 8 cm, poids 799 g © Grünes Gewölbe, Staatliche Kunstsammlungen Dresden / Carlo Böttger