Смерть и оптимисты

Смерть и оптимисты

Автор текста:

Алексей Мокроусов

 

Большую часть программы зальцбургского фестиваля составляют концерты. Многие считают ее лучшей в мире с точки зрения исполнительского мастерства. Афиша этого года не оставляет скептикам аргументов – здесь и впрямь лучшие из лучших, crème du creme, как говорят гурманы.

Одни герои не меняются десятилетиями. Таким коллективным исполнителем давно стала российская пианистическая школа. Этим летом в последнюю минуту из-за болезни Евгений Кисин, отменил концерт, но фестиваль не обеднел из-за потери бойца: в строю остались Григорий Соколов, Аркадий Володось, Игорь Левит, Даниил Трифонов. Когда-нибудь и они достигнут статистических высот Маурицио Поллини: 80-летний пианист выступает в Зальцбурге с 1973 года. Итальянский дирижер Риккардо Мути тоже дебютировал в Зальцбурге еще во времена Герберта фон Караяна и с 1971 года не пропустил почти ни одного лета. Операми он давно не дирижирует, но поклонники у него серьезные, два концерта с венским филармоническим оркестром в середине августа, это святое.

С кем только не играют в этом году венцы! Здесь и Даниэль Баренбойм, и Эса-Пекка Салонен, и главный дирижёр лейпцигского Гевандхаус оркестра Андрис Нельсонс. Он дирижировал, в частности, пятой симфонией Малера - фестиваль год за годом "собирает" все малеровские симфонии. Трактовка Нельсона богата деталями, в частностях его интерпретации впечатляют, но в целое собираются не сразу: слишком медленно. Следующей весной Нельсонс получит карт-бланш на Пасхальном фестивале, лейпцигский оркестр будет там главным и единственным, эра Кристиана Тилеманна и его блестящего дрезденского коллектива закончилась не неприятной ноте. Интендант летнего фестиваля Маркус Хинтерхойзер поддержал Тилеманна и дал ему возможность выступить дважды: с венцами он исполнил, естественно, австро-немецких авторов: Рапсодию Брамса и Девятую симфонию Брукнера.

Венцы - основной, но не единственный оркестр фестиваля, здесь и «Западно-Востоный Диван», и оркестр SWR под управлением недавнего победителя дирижерского конкурса в Зальцбурге Максима Паскаля (в этом году конкурса нет), и радио-симфонический оркестр Вены. Под занавес традиционно приезжает берлинский филармонический оркестр и приглашенный из-за океана коллектив. Питтсбургский симфонический оркестр с Манфредом Хонеком исполнит фрагменты «Тристана и Изольды» и «Турангалилу» Мессиана, а берлинцы под управлением Кирилла Петренко сыграют Седьмую Малера и Десятую Шостаковича. Так закольцовывается программа: фестиваль открывался его 13-й симфонией «Бабий Яр» в исполнении Малеровского оркестра и Теодора Курентзиса. Последний готовится к дебюту своего нового детища – собранные из 112 музыкантов 28 стран оркестр «Утопия» впервые выступит в октябре в Люксембурге, Гамбурге и Вене; предполагается, что у «Утопии» будет фестивальный характер.

Шостакович стал и одним из героев программы камерной музыки. Хаген-квартет исполнил три его последних квартета - 13, 14 и 15-й (квартету имени Бетховена Шостакович в свое время обещал написать 24 квартета, но не успел выполнить сверхазадачу). Вряд ли хагеновцы читали строки о Шостаковича филолога и мемуариста Валентины Чемберджи: «до этого сгустка боли пока страшно дотрагиваться.… Как через Баха (не забудем, что «бах» – «ручей» по-немецки) Бог разговаривал с людьми обо всём на свете, так через Шостаковича Он говорил с ними о страшном, безумном, направленном на уничтожение человеческой души». Последние квартеты – о неизбежном расставании, о страхе смерти, о боли личности в истории. Это интимный дневник, опубликованный поневоле. Время вытягивается здесь в тонкую и бесконечную струну, она вот-вот должна лопнуть от собственного натяжения, но еще держится благодаря звуку. «Хаген» играет как в последний раз – за эту постоянную самоотдачу на пределе возможностей и ценят зальцбургский квартет.

Последние произведения композиторов стали сквозной темой камерной программы. На вечере «Рено Капюсон и друзья», где также участвовали "хагенцы", звучал поздний Рихард Штраус – струнный секстет из оперы «Каприччио» и «Метаморфозы» для струнного септета (незавершенное автором переложение 1945 года реконструировал Рудольф Леопольд), между ними - Струнный квинтет Моцарта. Любимый композитор Штрауса напомнил, что сам он подводил итоги не столько своей жизни, сколько своим отношениям с искусством, он вдохновлялся оптимизмом Моцарта.

 

Маттиас Герне и Маркус Хинтерхойзер. © SF / Marco Borrelli

 

Лейтмотивом фестиваля этого года стал дантовский «Ад». Если может у лейтмотива быть эпиграф в виде концерта, то это вечер Маттиаса Герне. В сопровождении Маркуса Хинтерхойзера он исполнил неожиданную программу из песен Шумана, Шуберта и Ханса Эйслера (1898 – 1962). К романтикам в исполнении Герне не привыкать, хотя каждый раз это событие, но появление в их компании Эйслера с песнями на стихи Брехта неожиданно. Убежденный коммунист, позднее автор гимна ГДР, Эйслер не хотел уезжать из Голливуда, а затем, став в социалистическом Берлине лауреатом двух госпремий, не стал сдавать австрийский паспорт.

Герне и Хинтерхойзер производят штучные продукты; четыре года назад они поразили программой из меланхоличного Шумана. Сейчас Герне, вероятно, считал, что находится не в лучшей форме – он заболевал, на сцену вышел с температурой и потому, наверное, запретил запись концерта, даже техническую, для архива фестиваля. Это безумно обидно; такое эмоциональное и в то же время сдержанное, прочувственное, но без патетики высказывание редкость даже в мире большого искусства. Какая патетика может быть, когда речь о горьком хлебе изгнания? «Голливудскую книги песен» писал в 1942-1943 годах; исход войны был неясен, о возвращении домой не думали даже оптимисты. Стихотворения Брехта – о том, что для эмигранта «ад и рай могут быть одним городом». Впрочем, унывать Эйслер не собирался – в «Голливудскую книгу» входят и песни на слова Блеза Паскаля, одна начинается с утверждения, что, несмотря на все сложности, человек хотел бы одного, быть счастливым. Искусство не лечит, но создает иллюзию.

Это расширенная версия статьи, опубликованной Ъ.

Время публикации на сайте:

19.08.22