Другой Фидель
Работа Карлоса Видмана «Последняя книга о Фиделе Кастро» - не биография в чистом виде. Это скорее историческая панорама, воссоздающая обстоятельства пространства и истории, в которой появилась удивительная фигура Фиделя Кастро.
У книги о Фиделе – идеальный автор. Уроженец Буэнос-Айреса, Видман учился и начал работать в Мюнхене, а затем почти полвека писал для «Зюддойче цайтунг» и «Шпигель» из Америки и Европы. Фиделя Кастро он встречал не только в Гаване, но и в Бронксе, но куда важнее для биографа общее понимание ситуации. Латинская Америка для Видмана если не открытая книга, то и не тайна за семью печатями. Он пишет о том, что плохо о Кастро здесь лучше не говорить, причем в любых компаниях: почтение к человеку, противостоящему США, испытывают даже его противники.
Видман воздает должное внешнеполитическим победам Кастро – в частности, его помощи сандинистам в низвержении никарагуанской диктатуры, десятилетиями поддерживавшейся США, и решению послать солдат в Анголу и Намибию. Оно во многом способствовало падению апартеида. Он пишет и о знаменитой кубинской медицине, отмечая, правда, что ее успехи не столь очевидны. Антибиотиков в обычных аптеках нет, а идеальный медицинский сервис достается лишь иностранцам, способным платить за лечение валютой. Цены на Кубе на 60-80 % ниже, чем в США, поэтому на остров едет множество «медицинских туристов». В 2006 году их, например, было более 20 000, в том числе американцев (при пересечении границы тем здесь традиционно не ставят штампа в паспорт).
Автор не идеализирует кубинского лидера (что невозможно для склонного к объективности западного журналиста), но и не борется с мифом Кастро. Он не за и не против, он сохраняет дистанцию, оставаясь критическим наблюдателем. Видман пишет и о преследованиях инакомыслящих, и об экономических провалах, и борьбе за власть внутри правящей кубинской верхушки (речь, конечно же, о раннем периоде коммунистической истории, о 60-х). Он говорит о высоком уровне самоубийств на острове в целом и в среде политической элиты в частности. Не оставляет он без комментария и недальновидную политику американцев по отношению к своему соседу. В итоге получается увлекательное повествование о стране и ее харизматичном лидере, столь романтично воспринимавшегося в СССР на протяжении десятилетий.
В 60-е - 70-е сложился его настоящий культ – во многом благодаря неформальному публичному поведению и способности часами говорить с трибун без бумаг. В подробности кубинской политической жизни мало кто мог проникнуть, зато ощущение, что революция – это что-то, что можно делать своими руками, здесь и сейчас, дорогого стоило. Партизанская война перекликалась с романтикой геологов и запаха тайги, борода напоминала о героях гражданской, а вера в то, что мы не одиноки в своем социальном эксперименте, заставляла забыть о простейших вопросах. О долгом же, продолжавшемся до конца 60-х, периоде колебаний Кастро в его выборе политических ориентиров, в СССР вслух не говорили.
Неудивительно, что существующие на русском языке биографии Фиделя отличаются очевидной тенденциозностью. Видман служил бы им хорошим дополнением – не только потому, что перед нами не заунывная политология, но высококлассная политическая журналистка, и что автор готов рассматривать феномен Кастро скорее в ряду латиноамериканских диктаторов, чем борцов за свободу. Здесь множество неизвестных российскому читателю фактов. Политические взгляды Кастро складывались эклектично, не обошлось без влияния правых идей. Так, в молодости Фидель зачитывался (авто)биографиями политиков всех мастей. На его рабочем столе соседствовали не только книги о Ленине и Франко, «Моя жизнь» Троцкого, но и «Разговоры с Муссолини» Эмиля Людвига, и «Майн Кампф», продававшаяся в те годы в «каждом киоске Латинской Америки» (с. 108), и «Психология масс» Гюстава Лебона, долголетний международный бестселлер начиная с 1911 года, который, замечает Видман, в свое время тщательно изучал Геббельс.
Конечно, прочитать книгу – не значит разделить ее идеи, и устроить собственное факельное шествие в столетие Хосе Марти – не процитировать недавнюю историю (для Латинской Америки такие шествия были нетипичны), но сами возможности, предоставляемые обществом без цензуры, будущий национальный лидер использовал сполна.
«Последняя книга» полна массы любопытных деталей. Так, в свое время Батиста пришел к власти при поддержке кубинских коммунистов (она входила в его предвыборный блок), а после штурма фиделистами казарм Монкады он хоть и запретил компартию и две ее газеты, но сохранил ее еженедельник Carta Semanal и теоретический ежемесячник Fundamentos. Да и сами участники штурма были освобождены вскоре после приговора. Из таких деталей, нежелательных в советской историографии, и складывается портрет героя-харизматика, который окажется в итоге в одном пантеоне с Боливаром и Хосе Марти.
К сожалению, в пантеонах нет места для шуток. Хотя одна из глав видмановской книги заканчивается примечательным кубинским анекдотом. Ребенка спрашивают: «Кем бы ты хотел стать, когда вырастешь?" – «Иностранцем».