Василий Голованов.Сопротивление не бесполезно. М., «Культурная революция», 2010

Надо признаться: в 90-е годы мы, по сути, проглядели целое поколение. Пока, сменяя друг друга, шла плотным потоком то «возвращенная», то «эмигрантская» литература, читатель так толком и не разглядел ту генерацию, которая и должна была называться «новым реализмом» (и который «открыли» только спустя десять лет — в связи с совсем другими именами).

Но тогда до реализма вообще никому никакого дела не было — занимались в основном затянувшимся расставаньем с советской властью («Уходи, проклятая, как я тебя презирал… Нет, постой, я еще не все тебе высказал!»; так долго препирались, что она в итоге вообще никуда не ушла).

Ну, получил еще тогда свою долю известности Олег Павлов («Букер» все-таки). Ну, есть еще Алексей Иванов, чей, впрочем, приход в литературу задержался как раз на эти десять лет. Ну, обрел в «нулевые» известность (и то в качестве серийного поставщика высококачественных биографий) Алексей Варламов.

Зато вся остальная компания до сих пор неизвестно по какому ведомству числится: Михаил Тарковский, Влад Отрошенко, Александр Титов, Антон Уткин и, в моем понимании, поколенчески и тематически примыкающие к ним Олег Ермаков, Александр Кузнецов-Тулянин…

И Василий Голованов, конечно.

По гамбургскому счету вышеназванные — цвет и самый сок новой русской прозы, однако широкого читателя об этом так и не осведомили. Положа руку на сердце — это поколение в чем-то (а то и во многом) превосходит генерацию «нулевых», однако нам с товарищами внимания досталось не в пример больше.

Почти все, о ком ведется речь, так или иначе собрались вокруг «Яснополянской премии» — и бывали там ежегодно. (В эту компанию, к слову, мог попасть еще один хороший прозаик — Дмитрий Новиков, его зазывали. Однако злые люди нашептали Новикову, что в Ясную Поляну одни антисемиты ездят, и он, даром что былобрыс и наскрозь русак, напужался.)

Голованов в свое время выпустил в серии «ЖЗЛ» книгу «Нестор Махно» и еще книжку прозы «Время чаепития». Однако самой большой его удачей стала чудесная книжка «Остров, или Оправдание бессмысленных путешествий». В 2008-м она получила престижную французскую премию «Лор Батайон» — за лучшую иностранную книгу года. Есть ощущение, что во Франции Голованова и по сей день знают лучше, чем здесь.

Об этом, в числе прочего, тоже идет речь в сборнике «Сопротивление не бесполезно».

Там три отдельных эссе, изначально, казалось бы, вовсе ничем не связанных. Первое — «Ты, я и конец света» — об экологии, второе — «Французский дневник» — про то, как Голованов две недели был известным писателем, и третье — «Эпоха рок-н-ролла».

Название у книжки такое, что впору обнаружить под обложкой че-геваровский драйв про «делайте бомбы, готовьте дружины», — но нет, Голованов выступает в безупречно исполненной роли заблудившегося в нынешних временах человека просвещения, гуманиста, русского, в конце концов — интеллигента.

Снедаемый болью, а то и ужасом, он все равно с завидным спокойствием, не повышая голоса, несколько даже монотонно поясняет, что глобальное потепление коснется и России… что масскультура — это спам цивилизации… что нужно отказываться от производства и потребления пластика, так как в Тихом океане уже плавает «пластиковый суп» величиной с Францию… что перенаселение планеты приведет к неизбежным уже последствиям — например, французы будут как кофе с молоком (хорошо еще не как «пластиковый суп»).

Про то, какими станут русские, Голованов ничего не говорит — может, не обнаружил на столе подходящего напитка в качестве сравнения — однако и нам тоже, утверждает автор, не отвертеться от мигрантов. Размножаться теперь будем вместе.

Голованов видит сопротивление — в осознании. Революции, в его понимании, никогда не достигают поставленных целей, и значит, бесполезны. Небесполезно сопротивление разума и воли.

Переход от экологической темы в неожиданный рассказ о том, как у Голованова вышел «Остров...» во Франции, только в первые минуты кажется полной сменой тональности. На самом деле автор пишет все о том же. На книжном фестивале в Сен-Мало он знакомится с десятками писателей из разных стран, которые пишут книги о — в самом широком смысле — путешествиях. Кто-то едет на Чукотку, чтоб рассказать о местных «детях кита», брошенных всеми, и остается жить среди них. Кто-то едет в Африку и, забыв самого себя, проходит с местными одичавшими мигрантами все их адские пути. Кто-то селится в северном поселке Гренландии, среди эскимосов, где мужчины еще шьют каяки, а женщины строят дома из земли.

Все это — воплощение головановской идеи о необходимости поиска новой парадигмы мышления. Она не вненациональна — она лишь расширит наши представления о национальном и о человечном. О героике и борьбе, наконец.

В эту картину органично вписывается история знакомства Голованова с Армани Гатти — бойцом Сопротивления, поэтом, анархистом, революционером, создателем собственного театра. «Если театр — это не борьба, — говорит Гатти, — то он не имеет смысла».

И отсюда всего один шаг к третьему эссе.

О том, как страшно, когда дух музыки покидает нас. О том, что у современных людей в наушниках на удивление каменные лица — ни радости, ни любви, ни ненависти в них не отражается. «И вполне может статься, что Керт Кобейн так надрывно воет из глубины своей сучьей смерти именно потому, что знает: обращается к глухим…»

Голованов блестяще знает рок-музыку, что для советских людей его поколения редкость. Тут, видимо, сказался семейный статус — он был сыном активно выездного советского журналиста — и, наверное, имел доступ ко многим новинкам. Как и большинство выросших детей той элиты, Голованов советскую власть ненавидит, но, к счастью, вспоминает про это крайне редко. Проще сказать — вообще не вспоминает.

Пишет он как раз про другое. Карнавальная революция рок-н-ролла, утверждает Голованов, тоже проиграла. «Чем шире становилась аудитория… тем пассивнее. Не было уже равноправных участников праздника… была огромная толпа, которая пришла ловить кайф и пожирать эмоции…»

Однако то, что бойцы рок-н-ролла сумели завоевать для нас, — осталось при нас. Это свобода.

В том числе свобода выбора.

Так что, дочитав книжку, можно начинать ее сначала и все-таки сделать личный выбор и по поводу всевозможного спама, пластикового супа и кофе с молоком. Пора уже определяться.