У всей этой книжной истории две предыстории. Одна – нормальная, другая – пиарная. Нормальная заключается в том, что Маше Гессен  в 2009 году Vanity Fair заказала большой литературный портрет Путина. По мере выполнения задания Маша вошла во вкус. Ей понравилось. В результате получилась книга.

Книгу пиарили последовательно и продуманно. Одной из кульминаций кампании  стала Франкфуртская ярмарка. Как сообщала  The Washington Post, книгу представили сдержанно и отчасти таинственно из соображений безопасности. Автор скрывался где-то в России, а ее агент Элиз Чейни (Elyse Cheney) продавала тем временем иностранные права. Тогда же издатель Гессен, Riverhead, заявил, что в книге есть сенсационные разоблачения и  скандальные факты о Путине, и что «это может быть опасным для Гессен, особенно в стране, где так опасно быть журналистом». По информации Publishers Weekly, один из посетителей ярмарки сказал, «что надо прятаться в шкафу и тайно читать эту книгу».  Слухи разошлись на цитаты. Страсти подогревались. Аппетиты росли. Вдобавок, по сценарию хорошо и вовремя выступил рекламный директор издательства Riverhead Джин Мартин (Jynne Martin). Она заявила Publishers Weekly , что работавшие над книгой люди «находятся в панике и оберегают» автора.

К тому времени, когда книга появилась, вокруг нее сложился устойчивый миф. Попробуем разобраться, что же это за биография  на самом деле? Да и биография ли это?

«Человек без лица» - это прежде всего  смесь форматов. Здесь и репортерство, довольно изощренное, включающее множество фактов, выдержки из бесед с очевидцами тех  или иных событий. Есть и некоторая претензия на аналитическое расследование.  Но претензия, пусть и заслуживающая уважения, так и осталась претензией. Расследования по большому счету, да и портрета не получилось. Если подходить к этой работе с высокой планкой, то гамбургский счет работа не выдерживает. Причин тому несколько.  Одна из них – личная заинтересованность, субъективность автора – какой-то вдохновенный лиризм и упорство обличительства, что придает всему сочинению почти что дневниковый характер личных записок. Отсюда наверное, восторг «однобокости».  Ведь все исследование, или расследование строится на открытых, но очень странно  и как будто бы  нарочито выбранных источниках – рассказах Путина о себе, о детстве и родителях, или истории петербургской правозащитницы Марины Салье, умершей в марте 2012.

В книге вроде бы и есть исторический контекст, но создается он  прихотливо по-дневниковому, заметочно, ориентируясь на личный выбор и вкус. Совсем не по-англосаксонски. Так, нелюбимый Собчак в книге Гессен представлен ярым противником каких-либо демократических перемен, однако готовым приспосабливаться к новым реалиям ради собственной выгоды.

"Он [Собчак] не переносил их [демократов] - и больше всего его раздражал их воинственный идеализм, их абсурдная убежденность в том, что дела надо делать 'как следует', а не 'как всегда'".

Переходя к политическим взглядам своего героя, Гессен называет Путина, так же как и его бывшего босса, противником и даже ненавистником демократических преобразований.

"Собчак выбрал себе верного помощника: Путин ненавидел хилых демократов еще больше, чем он сам, и еще лучше, чем Собчак, умел использовать политику страха и жадность".

В частности, автор уверен, что когда при Михаиле Горбачеве в Советском Союзе начали проявляться центробежные тенденции, Путин, будучи сотрудником КГБ - квинтэссенции всего советского, почувствовал себя преданным.

"Наблюдая за переменами издалека [во время прохождения службы в ГДР], окруженный другими сотрудниками спецслужб и больше никем, Путин, вероятно, ощущал беспросветную, беспомощную ярость <...> Все, ради чего Путин работал, ставилось под сомнение; все, во что он верил, подвергалось насмешкам".

Контекст контекстом. Но и он получился отчасти урезанным по прихоти биографа. Там читатель не найдет ни окружения Путина, ни его друзей, ни кооператива «Озеро», ни финансовых схем – всего, что замалчивается особенно усердно. Характерно, что сама Гессен объясняет это свойство отсутствием интереса к финансовым схемам – ведь  «писать о них скучно, понятны они только профессионалам, и кому интересно, где Путин хранит свои деньги? Разве в выводе денег за рубеж главная вина Путина и его команды? Допустим, вам сообщили, что они хранятся в Лихтенштейне: это приблизило вас к пониманию путинизма как феномена? Правда, в книге есть глава «Неутолимая жадность», основанная, в частности, на материалах Сергея Колесникова». (Интервью "Владимир Путин не "доживет" до 2018 года" // "Собеседник №16", 27 апреля 2012).

Наверняка это псевдорасследование, псевдобиография вызовет интерес на Западе. У Маши Гессен есть там свой читатель, своя аудитория, которая питается банальностями о России. Что же касается читателя более информированного, то ему выводы, к которым приходит автор "Человека без лица", скорее всего покажутся поверхностными. В книге представлен образ мелкого, абсолютно ничем не примечательного, мстительного человека, волею судьбы вознесенного на вершину власти и сумевшего погрузить страну в пучину государственного террора. Однако подобная оценка, также включающая в себя психическую неустойчивость, патологическую жадность и неумение разбираться в людях, вряд ли помогает объяснить, каким образом Путину удалось на столь долгий срок закрепиться не только во власти, но и в головах миллионов россиян.

Выводы Гессен едва ли позволяют понять феномен Владимира Путина, популярность которого, круто взлетев вверх на момент его прихода к власти, долгое время оставалась на недосягаемом уровне. Не помогают они увидеть и то, как вокруг Путина и мифа о Путине сложилась целая страна с десятками миллионов населения - "путинская Россия", которую устраивает наличное положение дел и которая - несмотря на явное утомление от Путина - не хочет ничего менять. Человек, за годы президентства которого в сознании сограждан укоренилась мысль о том, что повальная государственная коррупция и пренебрежение законами и самой конституцией со стороны чиновников любого уровня - это неизбежная плата за стабильность, явно заслуживает, чтобы окружающие признали наличие у него отчетливого и весьма узнаваемого лица. Какую бы оценку оно ни заслужило и у современников, и в исторической перспективе.

Досье :

Валентин Маков newsland.ru

Энн Аппельбаум aldaily.com