Убийца без лица

Колонка редактора

Роман – первый в серии о Курте Валландере, пьющем и обаятельном комиссаре из глубокой шведской провинции. Как часто сегодня бывает, он больше известен в России благодаря своему телевизионному воплощению (его роль в снятом на BBС фильме исполнил Кеннет Брана), литературный первоисточник – удел куда меньшей аудитории.

Зато читающим первый роман о Валландере (тот вышел у нас позже других книг цикла) достался в хорошем переводе С. Штерна, выгодно отличающемся чувством слога и отсутствием неточностей. Единственный вопрос, связанный с двойными согласными в русском написании имени и фамилии романиста, - на совести первых переводчиков Манкелля на русский, отказавшихся «сокращать» удвоения, совершенно бессмысленные из перспективы русского языка.

Манкелль – популярный автор, это уже десятая его книга, издаваемая в России. Общий же его тираж в мире перевалил за 30 млн. экземпляров, в России это уже десятый его изданный роман. Понятно, почему: криминальная история здесь только повод для описания шведской провинции, быта полицейских, их неустроенной личной жизни и тех странных тенденций в обществе, что могут привести к катастрофе.

Зверское же убийство двух стариков живущих на выселках, раскрывается скорее случайно.

Психологии здесь немного, зато образы слеплены складно. Читается на одном дыхании, что важно, особенно если от дыхания не требуется особой глубины. К тому же, Манкелль не боится неполиткорректных вопросов. Изданный на языке оригинала в 1991 году, «Убийца без лица» так и сяк варьирует тему иммигрантов. На взгляд многих персонажей романа, их поток начинает захлестывать Швецию и угрожает ее гражданам в разных смыслах слова. Этот плохо контролируемый процесс определяет социальную атмосферу текста. Отдельные реплики звучат едва ли не ксенофобски? Но что делать с теми персонажами, чье сознание не вмещает в себя не только идеи мультикультурализма, но даже саму возможность просто соседствовать с иноязычным?

Если подобные проблемы обсуждает даже автор детективов, можно понять, как глубоко они въелись в общество.

Впрочем, определение «даже автор…» придется скорректировать. Во-первых, речь о давней литературной традиции, восходящей к шведским классикам социального детектива Перу Вале и Майе Шеваль (их «Гибель 31-го отдела» сегодня выглядит литературным кенотафом интеллектуалам всего мира). Во-вторых, дело Брейвика напоминает, что бурчанием психопатов нельзя пренебрегать. Подобно чеховскому ружью из первого акта, оно обязательно выстрелит. Возможно, из автоматического.