Мой ларец с драгоценностями. Воспоминания. Дневники

Колонка редактора

Мария Германова (1883 – 1940) принадлежала к первой труппе МХТа. Она играла важнейшие роли – от Софьи в «Горе от ума» до Ольги в «Трех сестрах». Ее болезнь в 1918 году (в это же время заболел и Станиславский) привела к выпадению из репертуара четырех спектаклей. Совет МХТ в связи с этим выразил опасение, что «с выходом этих пьес могут упасть сборы».

В итоге Германова эмигрировала в Прагу, где выступала в составе «пражской труппы» МХТ, а также участвовала в спектаклях европейских театров. Решение об отъезде она приняла уже в 1919 году, о чем информировала Совет театра (его материалы были недавно изданы в издательстве МХТ, см.: Художественный театр. Творческие понедельники и другие документы. 1916–1919. - М.: МХТ, 2006; текст доступен в интернете). Помимо состояния здоровья и политической ситуации в стране – Германова всегда как на нечто неизведанное и неподдающееся пониманию смотрела на лица мужиков и солдат – свою роль в этом решении сыграла и обстановка в театре. Она всегда была напряженной. Когда в сезоне 1915-1916 годов в возобновленном «Дяде Ване» Германовой хотели поручить роль Елены Андреевны, этому воспротивилась О.Л. Книппер, исполнявшая роль прежде. В 1918-м же актеры все реже являлись на репетиции, ссылаясь на бытовые проблемы. Германова даже просила разрешить ей выступать на других сценах, например, в Камерном театре – но президиум Совета этому воспротивился.

В ее мемуарах, впервые печатаемых в полном виде (их передали музею МХТа наследники актрисы), – не только рассказ о жизни театра до и после 1917 года (любопытны свидетельства о едва ли не насильственном культе Станиславского, насаждавшемся в труппе, см. с. 109-110), но и интереснейшие подробности жизни Москвы в пору большевистского бунта, заметки о путешествиях и наблюдения над эмигрантским бытом. Несмотря на относительно безбедное существование в спокойной загранице, Германова отдавала отчет в произошедшей личной катастрофе. Ее высказывание о послереволюционном поколении, датированное 1936 годом, звучит как оценка/приговор эмиграции в целом: «Может быть, это война и революция нас так разбила, но как все дрябло, шатко, не подлинно в нашей теперешней старости. Ни мудрости, которая дается будто бы с летами, ни смирения, а только истрепанность, забитость, жалкость бессилия».

Текст воспоминаний и фрагментов из дневников подробно прокомментирован. Мелкие недочеты – вроде «Вернулся в СССР 1 декабря 1917 г.» (с. 383) можно отнести к обьему комментируемого материала.

- А.М.

СОДЕРЖАНИЕ КНИГИ

И.Л. Корчевникова Она жила, как чувствовала, и чувствовала, как жила 

Мой ларец с драгоценностями 

Глава I. БАБУШКА 
Глава II. ДЕТСТВО 
Глава III. ГИМНАЗИЯ 
Глава IV. ВЕРБЛЮД 
Глава V. ШКОЛА 
Глава VI. АКТРИСА 
Глава VII. СОФЬЯ 
Глава VIII. АГНЕС 
Глава IX. ОСТРОВСКИЙ 
Глава X. ГРУШЕНЬКА 
Глава XI. 
Глава XII. «ЛОТОС» 
Глава XIII. СЕМЬЯ 
Глава XIV. 
Глава XV. БЕЖЕНСТВО 
Глава XVI. «О ВСЕХ УСТАЛЫХ В ЧУЖОМ КРАЮ» 
Глава XVII. ПРАГА 
Глава XVIII. ПАРИЖ—ЛОНДОН—ПАРИЖ 
Глава XIX. И ДАЖЕ АМЕРИКА 
Глава XX. НОКТЮРН 
Последняя глава 

Из дневников 

[1917–1919] 
[1920] 

Приложение 

М.Н.Германова. Наш Театр 
Вас.И.Немирович-Данченко. М.Н.Германова 
Вл.И. Немирович-Данченко. Совет из дома для мадам Германовой 
Участники гастролей «Пражской группы Московского Художественного театра» в Париже в 1926 г.: краткие биографические сведения (сост. И.Л.Корчевникова) 
Роли, сыгранные М.Н. Германовой в МХТ: 1902–1919 
Архивы 

Примечания 

Именной указатель 

  
 

ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ

В апреле 1918 года Мария Николаевна Германова записала в своем дневнике: «Мое несчастье — моя болезнь — много мне дает досуга. Захотелось мне записать про нашу жизнь, про Россию, про войну, про революцию, как эти мировые, огромные события кажутся, переживаются мною, маленькой единицей». 
Прошло шесть месяцев после свершившегося переворота. Мария Германова — успешная актриса Художественного театра — принимала решение. За себя, за близких. Она улавливала в новой жизни нюансы, которые привели ее к безоговорочному решению — уехать. Навсегда ли? Тогда казалось, что на время — только пережить, переждать, и снова в Москву, в свой родной театр. 
Покинув Москву в 1919 году, она больше никогда туда не вернется. А 12 апреля 1940 года в газете русской эмиграции «Возрождение» появится сообщение: «Волей Божией, 9 апреля в 10 часов вечера скончалась актриса Московского Художественного театра Мария Николаевна Германова». Она считала себя актрисой Художественного театра всю жизнь. Даже за пределами родины называла себя и своих коллег «зарубежной группой Художественного театра». Ничто не могло отнять у нее этого самого значимого для нее звания. Ни угрожающие письма из России в 1928 году, ни письма из театра, запрещавшие ей и ее коллегам именоваться артистами Художественного театра. Она была признана на Западе величайшей актрисой, ее называли «русской Дузе», «одной из самых славных представительниц русского театра… которой русский театр должен гордиться».