Колонка редактора

 

Oб этой книге

 

Сперва я хотел назвать ее так:

БОРИС СЛУЦКИЙ

САМЫЕ МОИ СТИХИ

Заглавие это придумал не я.

Так назвал одну небольшую свою книжечку Николай Асеев, которого Борис Слуцкий числил среди тех немногих, о ком однажды сказал:

 

Умирают мои старики,

мои боги, мои педагоги,

пролагатели торной дороги,

где шаги мои были легки.

 

Это асеевское заглавие в середине 90–х годов прошлого века одно московское издательство (СЛОВО/SLOVO) сделало названием серии небольших, изящно изданных поэтических сборников. В этой серии у них вышли тогда книги Константина Симонова, Николая Глазкова, Ксении Некрасовой, Владимира Соколова, Владимира Корнилова. Был подготовлен и сборник избранных стихов Бориса Слуцкого. Но по каким-то — скорее всего, экономическим — причинам дело ограничилось изданием только тех нескольких книг, которые я тут перечислил. А сборник Слуцкого (его составил тогда Владимир Корнилов) в свет так и не вышел.

Заглавие это мне нравилось. Мало того: оно лучше, точнее, чем какое-либо другое, выражало самую суть моего замысла. Но, поразмыслив, я все-таки решил от него отказаться. Ведь, строго говоря, только сам автор — и никто, кроме него, — вправе решать, какие стихи он считает «самыми своими». А состав книги, которую вы сейчас держите в руках, отражает все-таки мой выбор. И конечно, я не смею утверждать, что, если бы Борис Слуцкий решил сам собрать книгу своих стихотворений под таким заглавием, он включил бы в нее именно те стихи, которые выбрал для этой книги я.

Хотя с довольно большой долей уверенности могу все-таки предположить, что его выбор совпал бы с моим процентов, по крайней мере, на девяносто.

Это предположение я основываю не на убеждении в непогрешимости своего поэтического вкуса, а на тех бесконечных, непрекращающихся разговорах, которые мы вели с Борисом о его стихах на протяжении трех десятилетий нашего — не смею сказать дружеского, — но довольно близкого общения.

О содержании и характере этих наших разговоров вы узнаете из предпосланной книге вступительной статьи, специально мною для этого случая написанной.

Ну а расположил я отобранные для этой книги стихи — уже по-своему, разбив их на циклы и каждому циклу дав название. И в этом, конечно, отразилось мое понимание поэзии Слуцкого, быть может и не совпадающее с его собственным. Ведь стихи, объединенные в цикл, обогащаются от соседства со стоящими рядом и при этом нередко обретают смысл и значение, на которые создававший их автор даже и не рассчитывал.

 

 

Бенедикт Сарнов

15 июня 2012 г.

(из предисловия к сборнику)

 

СОДЕРЖАНИЕ

Об этой книге

Б. Сарнов. Печальная диалектика

 

СТИХОТВОРЕНИЯ

НИЧЕГО, КРОМЕ ВОЙНЫ

«А в общем, ничего, кроме войны…»

«В сорока строках хочу я выразить…»

«Последнею усталостью устав…»

Сон

«Хуже всех на фронте пехоте…»

Мальчишки

«Ордена теперь никто не носит…»

Голос друга

Однофамилец

О погоде

Баня

Лошади

Бесплатная снежная баба

М.В. Кульчицкий

Просьбы

Мои товарищи

Немецкие потери

Как убивали мою бабку

На «диком пляже»

Тридцатки

Себастьян

Футбол

Госпиталь

 

СКУКИ НЕ БЫЛО

«Образовался недосып…»

Газеты

«Узнаю с дурацким изумленьем…»

Музыка над базаром

Гудки

Отец

Кульчицкие — отец и сын

Старуха в окне

Сельское кладбище

Современные размышления

Проба

Ключ

Злые собаки

«А нам, евреям, повезло…»

Про евреев

Внезапное воспоминание

«Черта под чертою. Пропала оседлость…»

«Еврейским хилым детям…»

Бог

Хозяин

«Не пуля была на излете, не птица…»

«Художники рисуют Ленина…»

Герой

Улучшение анкет

Как меня не приняли на работу

«Когда мы вернулись с войны…»

Очки

Идеалисты в тундре

«Слишком юный для лагеря…»

«Жалко молодого президента…»

Варшавянки

Ленка с Дунькой

Названия и переименования

Реконструкция Москвы

Старое синее

Наглядная судьба

Трибуна

«Разговор был начат и кончен Сталиным…»

«Эпоха закончилась. Надо ее описать…»

 

КОМИССАРЫ

Комиссары

«В революцию, типа русской…»

Не винтиками были мы

Декабрь 41-го года

Замполит

Политрук

«Я говорил от имени России…»

Как делают стихи

Как меня принимали в партию

Баллада о догматике

«Всем лозунгам я верил до конца…»

«Я строю на песке, а тот песок…»

Лопаты

Доигрывание после домашнего анализа

Болезнь

Говорит Фома

«Ценности сорок первого года…»

«Я в ваших хороводах отплясал…»

 

ПОКУДА НАД СТИХАМИ ПЛАЧУТ

«Покуда над стихами плачут…»

Звонки

Медные деньги

Преодоление головной боли

Прозаики

«Начинается длинная, как мировая война…»

«Что вы, звезды?..»

«Лакирую действительность…»

Слава

Силуэт

Рубикон

Н. Асеев за работой

«Умирают мои старики…»

Ксения Некрасова

«Броненосец “Потемкин”»

«Похожее в прозе на ерунду…»

Физики и лирики

Псевдонимы

«Было много жалости и горечи…»

Заболоцкий спит в итальянской гостинице

Ямбы

Слава Лермонтова

Месса по Слуцкому

«Стихи, что с детства я на память знаю…»

Коля Глазков

Возвращение

Неужели?

«Про меня вспоминают и сразу же — про лошадей…»

 

ПОВИНУЯСЬ МУЗЫКЕ ДУШИ

Музшкола имени Бетховена в Харькове

«Почему люди пьют водку?..»

Блудный сын

Без претензий

«Государи должны государить…»

«Пристальность пытливую не пряча…»

«Я судил людей и знаю точно…»

«За три факта, за три анекдота…»

Царевич

«Маловато думал я о Боге…»

«Уменья нет сослаться на болезнь…»

«Совесть ночью, во время бессонницы…»

Страх

«Где-то струсил. Когда — не помню…»

«А я не отвернулся от народа…»

Происхождение

«Господи, Федор Михалыч…»

«Романы из школьной программы…»

«На русскую землю права мои невелики…»

Самый старый долг

«Ну что же, я в положенные сроки…»

«Хочу умереть здесь…»

Тане

Все-таки между тем…

«Я был кругом виноват…»

Последний взгляд

«Мужья со своими делами, нервами…»

Анализ фотографии

«Господи, больше не нужно…»

Березка в Освенциме

 

О СЕБЕ. О ПОЭЗИИ. О ПОЭТАХ

Гнев

Себастиан Барбье

Вещмешок

После войны

К истории моих стихотворений

Н.Н. Асеев и вожди

Крученых

Эренбург

Почти ничего

Твардовский

Мой друг Миша Кульчицкий

Семинар Сельвинского

Вера Инбер

 

Б. Сарнов. Комментарии