Сестра печали

Колонка редактора

Блокада Ленинграда – одна из самых трагических и героических страниц Великой Отечественной войны. Свидетельства очевидцев, переживших это страшное испытание, особенно самый тяжёлый период Блокады (зиму 1941/1942 гг.) – огромная ценность. Одним из таких очевидцев был Вадим Сергеевич Шефнер – писатель, поэт, потомственный петербуржец. Он родился в 1915 г. и ушёл от нас 5 января 2002 г. – через его жизнь пронёсся весь великий и страшный ХХ век, он был «свидетелем всему». Потомок древнего дворянского шведского рода, внук двух известнейших на Российском император-ском флоте адмиралов – командира Петербургского порта, основателя порта Владивосток А.К. Шефнера и вице-адмирала В.В. Линдестрёма, сын офицера Московского лейб-гвардии пехотного полка, он – выпускник ФЗУ, кочегар по обжигу фарфора на заводе «Пролетарий», подносчик кирпича на стройке, чертёжник-архивариус на оптико-механическом заводе, библиотекарь, писатель, поэт… Через всю жизнь он пронёс любовь к Ленинграду –в любую пору истории: и в «первые пятилетки», в период «построения социализма», и в страшное время блокады. В «Мемориях» В. Шефнер пишет: «Если бы Ленинград сдали, я бы покончил с собой. Город без меня я могу себе представить, но себя без города – Ленинграда – я представить себе не мог (и не могу)»[1].

«Сестра печали» – повесть автобиографическая. Шефнер не только наделяет героев чертами своей личности (можно сказать, что он поделил себя на троих друзей-детдомовцев: повреждённый в детстве глаз достался Косте-Синявому, склонность к импровизациям[2] – Володе-Шкилету, служба в БАО[3] – Толе-Чухне) и биографии (Вадим Сергеевич рос в детском доме, где его мать работала воспитательницей; в его дневниках мы встречаем даже выражение «бара-бир»), но и собственной возможной судьбой: «31.10.42. Вчера днём поехал в Питер. Был на Рыбацкой у Катюши. Около её дома снаряд разорвался, осколки попали в комнату, есть следы на стене и потолке. А печь дала трещины... Снаряд у дома Кати разорвался 22 июня – в годовщину начала войны, а потом ещё один тоже близко упал. Да, щели в печи мы с ней замазывали оконной замазкой, а то Катя стала печку топить – и дым валит в комнату. Я помогал, хоть довольно бестолково. С Катей очень легко и весело»[4]. Вскоре Екатерина Павловна Григорьева стала женой Вадима Шефнера.

Делится он со своими героями и любовью к «малой родине», Васильевскому острову, о котором другой поэт сказал: «…на Васильевский остров я приду умирать…»[5]. Сам же Шефнер пишет в «Записной книжке»: «… Уже сорок лет живу я на Петроградской стороне. Район хороший, я на него не в обиде. Но душа моя по-прежнему там, на родном Васильевском острове, на острове моей молодости. Васин остров для меня – пуп Земли и центр Вселенной. Со зрением дело у меня нынче плохо обстоит, но в снах – я зоркий, сны мои объёмны и многоцветны, и свою родную Шестую линию вижу я очень отчётливо: наяву мне её даже в очках так не увидеть…»[6]

Станислав Дудкин

Фрагмент послесловия