Автопортреты и горы, домашние интерьеры и деревенские пейзажи — Нобелевский лауреат по литературе Герман Гессе (1877–1962) создал несколько тысяч живописных и графических произведений и при этом в изобразительном искусстве никогда не приблизился к тому же уровню славы, что в литературе. На сегодняшний день общий тираж его проданных книг превысил 150 млн. экземпляров.

Может, потому, что относился к бумаге и кисти то как к психоаналитическому средству, то как к виду досуга? Но при этом всегда серьезно. Гессе иллюстрировал свои и чужие стихи, письма и прозаические рукописи.

На выставке "Герман Гессе - с пером и красками" в Кунстахаусе Апольды показывают около полутора сотен акварелей и рисунков, иллюстрированных автором писем и автографов стихотворений, созданных в 1917–1936 годах. Кураторы из Берна и музея писателя в Монтаньоле в швейцарском Тессине отобрали их собрания Хайнера Гессе, сына писателя (прежде выставку показывали в Берне и Бонне).

Самые ранние из известных рисунков Гессе относятся к 1911 году, они сделаны во время путешествия на Цейлон и в Индонезию вместе с художником Хансом Штурценеггером. Молодой литератор был хорошо подготовлен к поездке: его дедушка, Херман Гундерт — известный индолог, родители работали миссионерами в Индии. Мало кто знает, что отец Гессе, родом из Балтики, долгое время оставался гражданином России, подданным Российской империи был при рождении и будущий Нобелевский лауреат. Швейцарское гражданство семья получила лишь в 1883 году.

Самые ранние из выставленных в Апольде рисунков датируются 1916–1917 годами, когда Гессе лечился в бернской психиатрической клинике у Йозефа Ланга. Считается, что, фиксируя свои сны, он и начал заниматься собственно рисованием. Позднее графика помогала ему в поэзии — автор признавался в этом в одном из писем. Он даже выпустил сборник стихов с собственными иллюстрациями, делал рисунки и к чужим стихам.

Живопись литераторов — отдельная глава мировой литературы. Иногда непонятно, о ком именно речь — поэте или художнике? Случай Уильяма Блейка хорошо известен, но и Виктор Гюго вполне может считаться профессиональным графиком.

В русской словесности рисование тоже было общим поветрием. Начиная с Пушкина литераторы рисовали не переставая, в московском Литературном музее им целый отдел посвящен, да и альбом литераторских рисунков, выпущенный в СССР в конце 80-х, есть в каждом интеллигентном доме.

В начале века появился новый тип литераторов-художников. Они брали уроки рисования в Париже и выглядели профессионалами. Максимилиан Волошин, например, в 1920-е годы участвовал в выставках московского общества «Жар-цвет» и в работе секции акварелистов ленинградского Общества поощрения художников.

Гессе тоже выставлялся в 1920-е годы, показывал работы в Базеле, Лейпциге и Берлине и даже продавал их, но профессионалом себя не мыслил. Деревья (излюбленный мотив) и комнаты рисовать научился, людей — нет. Его портреты напоминают чем-то портреты кисти Арнольда Шенберга — та же условность линии, то же стремление к примитиву, никакого волшебства, одно мучение.

Это отсутствие претензий подкупает в его творчестве, хотя отсутствие основополагающего мифа (каким для того же Волошина, например, стал «крымский миф») делает его акварели едва ли не легкомысленными, необязательными к исполнению и последующему просмотру.

Впрочем, главное, что привлекает в подобных работах, это личность автора. Гессе всегда был объектом пристального внимания, особенно из русской перспективы — и как один из самых читаемых в мире немецкоязычных авторов ХХ века, и как автор романов "Степной волк» и «Игра в бисер», сыгравших особую роль в советском идеологическом пространстве. Они стали манифестами альтернативной культуры, они помогали выживать духовно многим, спасавшимся от неприглядной действительности. 

И хотя сегодня популярность Гессе в России уже не та, что в конце века (такова судьба многих мастеров больших романных форм, не зря 50-летие со дня смерти этого нобелевского лауреата никак не отмечалось в России), его личность всё еще манит зрителя — как всю жизнь манили к себе самого Гессе идеи его деда. Вопрос о корнях и родстве — один из самых увлекательных в жизни. За попытку ответа на него простишь и дилетантскую живопись.

Выставка в Кунстхалле немецкой Апольды продлится до 2 июля 2017 года. 

Алексей Мокроусов