О музах художников вспоминают либо по большим праздникам, либо когда сами музы – праздник. Но ради продавщицы и кассирши Валли Нойциль, главной модели Эгона Шиле, венский музей Леопольда сделал исключение, посвятив ей первую биографическую выставку. Явно не зря.

Василий Кандинский и Габриела Мюнтер, Алексей Явленский и Марианна Веревкина, Оскар Кокошка и Альма Малер… В этот ряд никак не вписывается Эгон Шиле со своей подругой Валли Нойциль. Искусством Валли не занималась, если не считать того, что подрабатывала как модель. Но сама за кисть не бралась, работала продавщицей и кассиршей, что в глазах благополучного общества было тогда почти синонимом проститутки; затем стала сестрой милосердия… Таким барышням обычно не посвящают художественные выставки. Тем не менее венский музей Леопольда сделал для Валли Нойциль (1894 – 1917) исключение, собрав из европейских музеев и частных собраний множество посвященных ей листов графики и полотен. В жизни Шиле (1890 – 1918) не было, судя по всему, отношений более важных. Многолетний роман совпал с решающими годами в его творчестве, радикально изменившим арт-язык эпохи.

Долгое время никто даже не знал ее настоящего имени. Считалось, что Валли – сокращенное от Валери; на самом деле от Вальбурги. Архивные разыскания начались лишь недавно, свидетельств о ней мало, в основном косвенные, вроде упоминаний в письмах, или формальных, типа полицейской регистрации. Удивляться не стоит, Нойциль была одной из тысяч провинциальных барышень, наводнивших Вену в начале века, когда население столицы за несколько десятилетий увеличилось вчетверо. Отсутствие образования не оставляло сомнений насчет будущего – или улица, или позировать в ателье, и то и другое за небольшие деньги, и там и здесь надо быть готовой ко всему. Об атмосфере того времени напоминают показываемые в витринах фотографические открытки. Когда-то их считали порнографическими, нынешние школьники вряд ли поймут, в чем здесь дело.

Роман с Шиле начался, когда Валли еще не исполнилось 17. С точки зрения эпохи радикальным был не столько возраст, сколько публичность: Валли сразу же отправилась с художником в Крумау (Чески-Крумлов), откуда была родом его мать, чтобы провести там полгода. Вскоре им пришлось уехать, соседская мораль не вынесла чужих внебрачных отношений.

Возможна, точка зрения соседей на происходящее изменилась бы, если бы они знали, какое место в истории искусства займет этот союз. Валли была важнейшей моделью Шиле, хотя поначалу черты ее лица довольно трудно опознать среди лиц других позирующих, художника больше интересует тело. Интерес к личности возникнет позже, тогда и появятся такие шедевры как «Кардинал и монахиня» («Ласка»). Картина и в 50-е годы вызывала резкое отторжение церкви – не зря, после открытия Бельведера в 1955-м ее убрали из зала уже через несколько недель. У кардинала здесь ноги Валли, а у монахини лицо Шиле. Не всякий в публике был готов согласиться с переменой ролей и даже пола, столь важной в эстетике художника.

А «Портрет Валли» (1912), хранящийся в музее Леопольда, вошел в историю не только живописи. До войны он принадлежал венской галеристке, чьи наследники решили полвека спустя предъявить на нее права. Портрет арестовали после выставки в Нью-Йорке в 1998 году. 12-летний суд сделал картину золотой, только ее хранение обошлось доктору Леопольду в 4 млн. долларов, еще 19 млн. он выплатил для досудебного решения вопроса. Но главное - история с «Портретом Валли» привела к пересмотру всей политики реституции в Австрии, после нее музеи массово начали диалог с наследниками бывших владельцев.

Валли была верной подругой, Артур Рёсслер, критик и коллекционер, поддерживавший Шиле, писал о ней как о «тени» художника». Они был счастливы четыре года. Шиле позволялось любить так, как он мог, а мог он по-разному. Верность не относилась к числу главных его достоинств. Валли не оставила Шиле и в дни его скандального четырехнедельного ареста по обвинению в растлении малолетних в Нойлингбахе, куда они переехали вместе. В итоге обвинение изменили на распространение «безнравственных рисунков», что не помешало Шиле «удобно» жениться в 1915-м. Его избранницей оказалась давняя знакомая Эдит Хармс, девушка из мелкобуржуазной семьи, небогатая, но с куда более благополучной биографией, чем у Валли.

Психологи заметили бы скорый финал их отношений еще до того, как он стал явными: черты Валли вновь стали неразличимыми на акварелях, автор терял интерес к личности модели.

Перед расставанием он предложил Валли каждый год проводить с нею вместе отпуск. Шиле вряд ли подозревал, как он выглядел в этот момент в глазах обеих женщин. Но что-то, видимо, он все же понял, когда в конце войны Валли скончалась от скарлатины в военном госпитале неподалеку от Сплита (место ее захоронения неизвестно). После этого известия художник переименовал картину «Мужчина и девушка», запечатлевшую его и Валли, в «Смерть и девушка». В роли смерти выступал сам Шиле.

Несколько месяцев спустя он умер от испанки.

К выставке вышел каталог.

С использованием текста автора, опубликованного в газете "Комеерсант".