Год невозможного

Колонка редактора

В конце ноября в издательстве «Европа» выходит новая книга одного из ведущих современных мыслителей Славоя Жижека - «Год невозможного». MoReBo поговорили о ней с научным редактором книги Андреем Олейниковым и переводчиком Евгением Савицким.

А.О.: Новая книга Жижека представляет собой попытку посмотреть на события 2011-2012 годов как на эпоху, очень важную для становления новых форм политической жизни. Она охватывает ряд событий начиная с Арабской весны и заканчивая протестным движением в Греции. Жижек пытается дать рекомендации относительно того, как люди, симпатизирующие левым идеям, должны реагировать на эти события. Он считает неправильным надеяться на гражданскую активность, которая должна привести к тому, что будет меньше коррупции, появятся прозрачные правила социальной жизни и так далее. Не стоит рассчитывать на поступательные реформы, которые должны привести нас к более справедливому устройству общества. Жижек смотрит на эти события с точки зрения неизбежного поражения революции, но тем не менее различает в них признаки грядущего социального преображения, которое представлено им в довольно апокалиптических тонах. «Год невозможного» - книга, написанная пожалуй самым ярким на сегодня левым мыслителем, и все сильные и слабые стороны этой книги отражают сильные и слабые стороны тех, кто пытается за чередой последних протестов увидеть позитивную социально-политическую перспективу. Жижек, на мой взгляд, способен только поддерживать в нас надежду на то, что такая перспектива есть, но не он не в состоянии очертить ее более или менее ясные контуры.

Е.С.: На мой взгляд, «Год невозможного» - книга, во многом поворотная для самого Жижека, поскольку в предыдущих работах он постоянно занимался критикой дерридеанства – его мессианского ожидания грядущего и открытости тому, что приходит. Хорошо известна предложенная Жижеком критика фразы Гельдерлина, которая цитируется и у Беньямина, и у Хайдеггера: «Doch, wo Gefahr ist, waechst das Rettende auch» - «Там, где опасность - там растет и спасение», что подразумевало особое качество исторического времени, современного поэту. Жижек возражал на это: а что если мы живем в самом обычном, самом банальном времени, когда ничего не происходит, когда нам по сути нечего ждать? Размышления Жижека и его критика Деррида во многом строились исходя из этого ощущения, которое было характерно для девяностых, для нулевых годов - большая революция была позади, коммунистические режимы рухнули, все стабилизировалось, а то, что происходило, вписывалось в координаты целого и ничего не меняло. Но в 2011 году сложилась ситуация, в которой тезис про серые неинтересные времена оказался сомнительным. Если бы Жижек не написал эту книжку, все равно стоило бы его спросить: и что теперь, товарищ Жижек, что вы скажете на это? Отчасти словенский философ и пытается поставить данный вопрос и размышляет о том, как можно думать о революции сегодня и чем были свершившиеся революции. Однако ему удается уйти от прямого ответа - Жижек занимает привычную ему позицию «пост-», поскольку пишет книгу уже в 2012 году и исходя из того, что революции опять потерпели поражение.

А.О.: Жижек, по-видимому, не проявляет слишком большого интереса к тому, что происходит в России, хотя наше протестное движение, начавшееся в декабре прошлого года, вполне вписывается в интересующую его категорию протестов. Недавно он приезжал в Россию, написал текст в защиту Pussy Riot, но просьбу издательства написать свежее предисловие к русскому изданию своей книги (которая по-английски называется The Year of Dreaming Dangerously) проигнорировал. И, конечно, досадно то, что отечественный читатель не встретит на страницах этой книги даже упоминаний событий, всколыхнувших нашу страну за последний год. Ему придется самостоятельно додумывать, насколько протесты в России можно соотнести с теми, которые проходят по всему миру.

Е.С.: Возможно, отчасти это связано с тем, что наши протесты не совсем вписываются в схему Жижека, ведь главные герои его драмы – «левые», «буржуазный центр» и «правые популисты» или «исламисты». Жижек постоянно говорит о том, как левые могут позиционировать себя по отношению к этому правому популизму и исламизму, причем его позиция очень нюансирована: с одной стороны, он отмечает опасность союза между либералами и правыми, а с другой стороны – считает необходимым исследовать, почему народные протесты сегодня часто движутся крайне правыми идеями, будь то антииммигрантские движения в Европе или исламистские на Ближнем Востоке. Почему левые больше не являются адекватной силой? В этом плане крайне правые - это не то, что нужно однозначно осудить, наоборот, это голоса, в которые необходимо вслушиваться. Вот проблема, которая интересует Жижека. Мы же в России в такую схему не встраиваемся, в наших протестах принимал участие весь политический спектр.