Подснежники

Колонка редактора

Действие триллера англичанина Миллера (скрывшегося за инициалами А.Д., чтобы не быть перепутанным с Эндрю Миллером, автором «Чистоты») происходит в Москве, где автор провел несколько лет в середине 2000-х, работая корреспондентом журнала The Economist. Главный герой, юрист-англичанин средних лет, с одной стороны, обеспечивает поддержку сомнительных сделок, проводящихся, как ему кажется, с мощной господдержкой, с другой — предается роману с одной из двух сестер, повстречавшихся ему в московском метро.

Перевод Сергея Ильина отлично передает впечатления иностранца, владеющего русским и — в основном — понимающего русские реалии.

«Жил я в одном из тех помпезных зданий, что возводились перед самой революцией уже обреченными на гибель богатыми купцами. Подобно самой столице, оно перенесло столько грубых переделок, что выглядело теперь состоящим из нескольких слепленных воедино совершенно разных домов. К одной из стен приторочили уродливый наружный лифт, сверху на дом нахлобучили шестой этаж, однако внутри дома все-таки уцелели изначальные лестничные перила с коваными завитушками. Двери квартир были по большей части стальными — топором не прошибешь, — но приукрашенными обивкой из поддельной кожи: мода, которая иногда наводила меня на мысль, что вся более-менее состоятельная Москва — это сумасшедший дом с неполным штатом охранников».

Однако во время недавнего приезда Миллера в Москву — он был гостем выставки Non/Fiction — это не помешало многим его собеседникам говорить о том, что автор, дескать, так ничего и не понял в матушке-России. Вероятно, все ровно наоборот: прекрасно понял; надо только разделять автора и героя — а у нас отчего-то принято их сливать воедино, если книга написана от первого лица. Так что кажущиеся типично иностранным misunderstaning ошибки типа «бабушкина лета» есть скорее характеристики персонажа, нежели автора.

Оба вектора приводят героя «Подснежников» к неутешительным развязкам. Читатель с нарастающим ужасом слушает его исповедь, адресованную, видимо, нынешней спутнице, и наблюдает за тем, как недомолвки, легкие обманы, малозначительные нестыковки нарастают снежным комом, в результате подминая все на свете. Лондонский юрист Николас – он родом из восточноанглийского городка Лутон, - становится де-факто соучастником двух, а то и трех преступлений (как минимум одного из них — со смертельным исходом). Отчетливо видны моменты, где ему стоило бы затормозить, подумать, развернуться, дать, в конце концов, обратный ход — но Николас самозабвенно движется дальше. Он не желает думать о том, что ему неприятно, и даже прохождение точки невозврата не заставляет его изменить отношение к происходящему. Он по-прежнему считает себя жертвой — обстоятельств ли, коварных и алчных московских обольстительниц, «этой сумасшедшей страны» - и скучает по ней.

Конечно, это книга не о Москве, а о человеке, готовом на компромиссы с собой, и о том, чем оборачиваются эти компромиссы. Город тут, скорее, является пусть очень значащим и знаковым, но антуражем, местом действия, местом грехопадения, которое могло случиться где угодно — в Паттайе, Милане, Сан-Франциско, том же Лутоне — но случилось именно здесь, и оттого так тягуча, так неспешна и так исподволь мучительна эта книга. Но, при ином обороте событий, «Подснежников» могло и не случиться: в интервью автору этих строк Миллер прямо сказал - «если у тебя есть внутри книга, Россия вытащит ее на свет Божий».