Александр Галушкин: «Дело сдвинулось, плесенью не пахнет. И тут, понимаете ли, грянула «реформа» РАН»
Сайт «Литературного наследства» пополнился новыми изданиями. Сейчас электронная библиотека знаменитой книжной серии составляет сто томов.
В каждом томе около 500 страниц и не менее 100 иллюстраций – таков промежуточный итог деятельности легендарного историко-литературного издания почти за 80 лет.
О прошлом и будущем серии MoReBo беседует с заведующим отделом «Литературное наследство» Института мировой литературы РАН Александром Галушкиным.
- Как будет выглядеть работа над электронной библиотекой в дальнейшем?
- Закончен только первый – наиболее трудоемкий – этап работы (которая ведется при поддержке Российского гуманитарного научного фонда). Теперь мы займемся исправлением ошибок автоматического распознавания, которых – увы! – из-за специфики нашего издания довольно много (имена собственные, даты и пр.). После чего интегрируем файлы pdf в библиографическую базу данных по «Литнаследству». Параллельно будем выкладывать материалы вокруг «Литнаследства»: статьи и рецензии на тома, воспоминания и пр.
- Насколько интенсивна бумажная жизнь «Литнаследства»?
- Она, конечно, не прекратится. Не выставлены последние, после сотого, тома, они существуют только на бумаге. И мы работаем над новыми книгами, которые будут выходить прежде всего на бумаге. Да и сам факт оцифровки не обесценивает бумажные оригиналы. Там – прекрасная бумага, иллюстрации на вклейках (качество которых мы не можем передать в Интернете), суперобложки (они часто печатались меньшим, чем том, тиражом – «для своих», так сказать). Кстати, в 1930-1950-е годы тома «Литнаследства» печатались в московской типографии Гознака, которая за них получила премию на выставке в Париже. Некоторые тома из-за цензурных выдирок сохранились в двух видах…
- Что в печати?
- Наши планы превосходят наши скромные возможности, но они осуществимы. Мы готовим том переписки Вяземского и Жуковского, новые тома указателя «Литературное наследство» за 80 лет» (первый вышел в этом году), два тома переписки Зинаиды Гиппиус, том (в перспективе – два) Андрея Белого, неизданного Замятина, Вяч. Иванова, переписку Короленко, два (в перспективе – три) тома Ивана Бунина… Все это «кирпичи» по 60-70 авторских листов. Конечно, без «внешних» авторов, работающих для нас из-за любви к науке или за минимальное вознаграждение из грантов, мы бы такие проекты силами небольшого коллектива не осилили. Так было, впрочем, всегда, и всегда «Литнаследство» выступало как инициатор, организатор больших межинституциональных проектов.
- а первым появится…
- … объемный том дневников и автобиографических материалов Андрея Белого, в которых вся его жизнь будет представлена практически поденно. Том подготовили Александр Лавров и Джон Малмстад при участии Моники Спивак.
- Как сейчас финансируется «Литнаследство»? Поначалу казалось, что с Вашим приходом в редакцию дело пойдет споро, но сегодня ситуация выглядит подмороженной.
- С 1960 г. «Литнаследство» является органом Института мировой литературы РАН, работа нашего коллектива финансируется в рамках бюджета академии. Этим все сказано… Другие средства – и на исследовательскую работу, и на издание – результат нашей фаундрайзерской деятельности. Появлялись и частные спонсоры, но пока никто из них реальной помощи нам не оказал.
Что же касается «застопорившегося дела»… Думаю, Вы недооцениваете то положение, в котором пребывало «Литнаследство» пять лет назад. Три года я проработал с ветеранами издания – Лией Михайловной Розенблюм и Татьяной Георгиевной Динесман, отдавшими «Литнаследству» более 50 лет. Последние лет десять они ощущали угрозу прекращения «Литнаследства» как реальную. «Портфель» издания был практически пуст. Штаты не пополнялись с 1989 года. И так далее. В помещении, помню, остро пахло плесенью, а по архиву «Литнаследства» (к счастью, небольшой его части) бегали мокрицы. Я смахнул такую с письма Глеба Струве 1943 года с предложением «Литнаследству» русских материалов из архива Вальтера Скотта; потом я включил этот документ в экспозицию выставки к 80-летию «Литнаследства» в Государственном литературном музее. Пришлось заниматься всем и практически с нуля: новые ставки, техника, заявки на проекты, архив, помещение, чайник. Нет, чайник, впрочем, был… Руководство ИМЛИ пошло мне навстречу. Отнюдь не хочу представить себя спасителем, какие-то проблемы решены, но далеко не все. И даже более того: проблем – соответственно выросшим планам – стало больше. Но дело сдвинулось. Плесенью не пахнет. И тут, понимаете ли, грянула «реформа» РАН…
- Есть ли перспективы у серии без статуса издания РАН?
- Теоретически – да, практически – очень сомневаюсь. Это ведь не только серия, это – пусть небольшой – штат исследователей/редакторов, помещение, в котором проводятся разные технические работы и пр. Первые семь лет своей жизни «Литнаследство» существовало вне Академии наук, но входило в мощную журнально-газетную структуру, которую возглавлял Михаил Кольцов (покровительствовавший, кстати говоря, «Литнаследству»). Не уверен, что сегодня есть структура, которая позволила бы себе такую скромную роскошь.
- Работая над библиографией и историей «Литнаследства», Вы наверняка читали рецензии старых лет. Как менялся со временем их дух? Профессиональный уровень авторов? Что можно о последнем сказать сегодня?
- В целом уровень снизился. Есть очень немного изданий – в основном научных, которые этот уровень держат. Все большее место занимают краткие и функциональные аннотации.
- «Литнаследство» было основано по инициативе Ильи Зильберштейна. В какой степени его идеи и личность актуальны для редакции сегодня?
- Думаю, что именно сегодня именно такой личности, как Зильберштейн, нам не хватает. Он ведь был невероятно «пробивной», шел напролом и не особо различал средства для достижения своей цели – будь то приобретение для его знаменитой коллекции, или материал для «Литнаследства», которое, кстати, он считал главным делом своей жизни. Уверен, он нашел бы выход и из сегодняшней ситуации, когда «реформа» РАН реально угрожает нашей судьбе. Насел бы на какого-нибудь банкира-коллекционера, сидел бы в приемных, звонил бы, как это он любил делать, с 6 утра… Это упорство передалось и старым сотрудникам «Литнаследства», о которых я говорил. В 1990-е годы, когда угроза жизни издания была тоже серьезной, они сопротивлялись, как могли, не останавливали работу над, казалось бы, уже обреченными томами, и смогли их издать.
- Что Вы открыли для себя в процессе работ над справочными томами к «Литнаследству»? Есть ли лакуны в истории советской и русской классической литературы?
- Работа над справочным изданием была, понятно, ограничена материалами самого «Литнаследства». А по поводу лакун… Мы работали с архивом «Литнаследства» и нашли несколько неосуществленных проектов: заявки, перечни материалов и так далее. Они актуальны до сих пор. Там есть и Жуковский, и Вяземский, и материалы архива братьев Тургеневых. Все еще можно собрать том с неизданными материалами Державина, Карамзина. И это только начало русской литературы. В 1931 г. Зильберштейн хотел собрать «бригаду» для просмотра периодики времен Гражданской войны в России, там ведь очень многие писатели печатались. Нам и нашим коллегам материала – материала первостепенного – хватит.
