Принять серп за газонокосилку
Мишель Фуко. Живопись Мане. Мишель Фуко. Взгляд. СПб.: «Владимир Даль», 2011. 231 с.
«Живопись Мане», пополнившая в этом году достаточно обширную полку уже переведенных на русский язык трудов Мишеля Фуко, до относительно недавнего времени считалась потерянным произведением знаменитого французского философа. Оно существовало лишь в виде магнитофонных записей разного уровня качества. Дело в том, что свои соображения о живописи Эдуарда Мане Фуко так и не успел оформить в какой-либо текст. Тем не менее он неоднократно делился ими в ходе лекций, прочитанных в 1967– 1971 году в Милане, Флоренции, Токио и Тунисе.
Лишь в 2001 году профессор университета Париж-X (Нантер) Маривонн Сезон, сопоставив несколько аудиозаписей «тунисской» лекции, сделала «каноническую» дотошную расшифровку выступления, объявив все предыдущие фальшивками. Новообнаруженное «откровение о Мане» стало поводом для коллоквиума «Мишель Фуко, взгляд», который состоялся в том же году, а сообщения докладчиков со временем вылились в статьи. Спустя три года они вместе с текстом лекции были опубликованы «EditionsduSeuil» в виде сборника «MichelFoucault. La peinture de Manet suivi de Michel Foucault, un regard». Русский перевод и издание этого корпуса статей были осуществлены в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства культуры Франции и посольства Франции в России.
Возможно, именно от того, что Фуко не успел переработать свои мысли в текст (тем самым он, как кажется, избежал витиеватостей, красот и других чрезмерных сложностей типично французского письма), его реконструированная в литерах речь, несмотря на вполне понятные оговорки и самоповторы, «звучит» не только живо и лаконично, но и предельно доходчиво. И порой настолько, что вызывает желание безоглядно довериться искрометной концепции философа. Однако переворачивается последняя страница лекции – и возникают вопросы, а вслед за ними и критические замечания. Собственно, они возникли уже у участников коллоквиума десятилетней давности (в частности, у известного историка и философа искусства Тьерри де Дюва), откликнувшихся на новообретенного Фуко своими комментариями.
Хотя во вступительном слове философ оговаривается, что он не специалист по Мане и не специалист по живописи, а потому будет говорить о Мане как профан, в ходе самой лекции он, пожалуй, как ни в одном другом своем напечатанном труде, рассуждает по поводу предтечи импрессионизма как заправский искусствовед. Причем опирается на сугубо формальный анализ. Надо заметить, что этот инструментарий, если оказывается в неопытных руках, обычно приводит лишь к поверхностному скольжению по смыслам произведения. Фуко же умеет цепляться. Как скалолаз, он вбивает крюки, закрепляется на едва заметных выступах и продолжает восхождение от картины к картине: от «Музыки в Тюильри» через «Балкон» подходит к вершине Мане – «Бару в Фоли-Бержер».
Оптика Фуко настроена преимущественно на материальные и композиционные особенности картины, а отнюдь не на саму пластику. Слово «живопись» в названии книги - своего рода уловка, trompe-l`esprit («обман ума»), как говорил Пикассо. Философ, взявший на себя миссию искусствоведа, действительно хватко подмечает «игры Мане» с поверхностью картины («Олимпия» и «Балкон»), неоднократно указывает на то, как якобы сама текстуры холста с его переплетением вертикальных и горизонтальных нитей проявляется в композициях художника («Порт в Бордо» и «Аржантей»). Оттуда ему уже не составляет труда перебросить мостик к знаменитому дереву Пита Мондриана, как известно, распустившему свою геометрическую крону в сериях 1910-14 годов, и к парафразам Мане у Магритта.
Сочинение Фуко следует своей внутренней логике, однако настораживает то, что преамбула и окончательный вывод у него полностью совпадают, он как бы изначально уверен, к чему приведет его исследование. А именно к тому, что «он (Мане - ред.) задействовал в изображении основные материальные элементы полотна, а значит, намеревался изобрести картину-объект, живопись-объект». Очевидно, что Фуко намеренно модернизирует творчество Мане, напрямую сопрягая его с тогдашним современным искусством. Не будет лишним напомнить, что лекции о Мане прозвучали как раз в то время, когда полным ходом шли эксперименты оп-арта (французской группы «GRAV» и особо отмечаемого Фуко Жерара Фроманже) и набирало силу движение «Support-Surface» («Основа-Поверхность»), участники которого занимались концептуальной деконструкцией самой формы станкового произведения, буквально разбирая по косточкам ее составляющие - холст, подрамник, раму, постамент и т.д. Кстати, в это же время Мишель Фуко сотрудничал с продвинутым философско-эстетическим журналом «Tel Quel», ставшим теоретической базой для художников-радикалов 60-70-х годов.
Метод Фуко принято называть «археологическим». И действительно, он приносит ощутимые результаты. Правда, иной раз бывает и так, что, обнаружив в каком-нибудь древнем слое бронзовый серп, философ принимает его за газонокосилку. Тем не менее интересен уже сам процесс. Как и эта вышедшая книга.
Иллюстрация: Эдуард Мане "Бар в Фоли-Бержер", "Бар в Фоли-Бержер". 1882 г. Холст, масло. 97х130 см. Галерея института Варбурга и Курто
Полная версия статьи, опубликованной в пилотном номере The Art Newspaper. Русское издание (март 2012)
