Колонка редактора

Полна благоговения, сочувствия и часто увлекательна

Большинство людей знают Эдит Оливье, если знают вообще, по ее первому роману, «Дитя любви» - о старой деве, которая наколдовала себе волшебного ребенка. Но дитя выросло обычным человеком и, как обычный человек, влюбилось, а потому исчезло. Томассон представляет новое любопытное прочтение этого романа, предлагая самой Эдит Оливье на роль сказочного ребенка художника Рекса Уистлера (от MoReBo: речь о настоящих людях, Рексе Уистлере (1905 - 1944) и Эдит Оливье, чьи произведения переводились на русский язык).

Ибо Оливье, когда Уистлер вошел в ее жизнь, в действительности была одинокой старой девой. Когда Эдит еще не исполнилось 55, её горячо любимая сестра умерла, оставив её в одиночестве и без целей в жизни. Однако у нее были знакомства, среди которых - аристократка Памела Грей, мать талантливого Стивена Теннанта. Та пригласила Оливье присоединиться к ним в их поездке в Италию, чтобы составить компанию другу Стивена, Уистлеру. Оливье 51 год, Уистлеру 19 лет. И все же они сразу нашли общий язык; так началась дружба длиною в жизнь.

Между тем это были трудные для понимания отношения. Уистлер поддержал ее в написании первого романа; он и Стивен осовременили ее внешний вид; она с удовольствием приветствовала его многочисленных друзей-художников, большинство из которых были гомосексуалистами, у себя дома (хотя она, кажется, не подозревала об истинном характере отношений между этими мужчинами). Со стороны дружба казалась дружбой равных, но роман Оливье предполагает странное, подобное материнскому, отношение, наполненное при этом всеми видами ревности влюбленного.

Как ни странно, Томассон неохотно занимается домыслами. Хотя, переходя от личного к художественному, однажды она все-таки интересуется, насколько выгодно эти отношения были для каждой из сторон, подразумевая, что более консервативные взгляды Оливье могли сдерживать артистические порывы Уистлера. Однако, пусть и меньше, финансовый вопрос давит и на Рекса, сына строителя, поскольку, чтобы быть на уровне с его любящими вечеринки друзьями-аристократами. нужны средства, и Томассон показывает это, изображая Уистлера вынужденным  вместо картин тратить время на выгодные заказы по дизайну интерьера.

И все же консервативная сторона Оливье, вероятно, волновала его. Возможно, ему стоило бы быть упорнее в попытках высвободить ее из лап самоограничения. Уистлер однажды позволил себе такой кокетливый намек в адрес Оливье: «Ты не напишешь свою лучшую книгу, пока не раскроешься перед всеми, пока не расслабишься!». Он думал, что сам сможет «расслабить» её консерватизм, её сдержанность?

Это кокетство может заставить вас искать какой-либо сексуальный подтекст в их отношениях, однако Томассон четко дает понять, что такой связи между ними не было, хотя Оливье и наслаждалась физической близостью. Многие усомнятся в том, что у Уистлера могли быть сексуальное влечение к женщине, да и Оливье, к сожалению, довольно рано похоронила мысли об интимной жизни.

Я говорю «к сожалению», потому что часто именно через сексуальную или художественную связь раскрываются скрытые переживания героев. Биография, написанная Томассон, проникнута благоговением, полна сочувствия и часто увлекательна в том, как она рисует взаимоотношения людей. При этом сдержанность её главной героини, Оливье, присутствует в самой Томассон. Как и Оливье, она отказалась прислушаться к совету юного Уистлера.

Лесли МакДауэл

The Independent 04 апреля 2015

Перевод с английского Алены Вагнер, стажера MoReBo (ф-т журналистики МГУ)