В голове дискриминируемого

Как реагировать, когда сталкиваешься с неравенством? Социальный опрос изучает тысячу и один способ пережить несправедливость.

Если верить самим «заинтересованным лицам», тот факт, что дискриминация – опыт, разделенный многими, никого не утешает. От этого положение дискриминируемых становится еще более безнадежным. Если их выслушать, окажется, что они живут в постоянном страхе впасть в «паранойю», они приходят в ужас от одной мысли, что трудности их бытия могут быть определены по мерке лишь одной плоскости их существа. Дискриминация – проверка несправедливостью, которую многие пытаются не замечать, не желая выступать исключительно в роли жертвы.

Книга четырех социологов Франсуа Дюбе, Оливье Кузена, Эрика Масэ и Сандрины Кюи полностью основана на воссоздании и анализе манеры воплощения в слова опыта, пережитого участниками. Что объединяет разные группы респондентов : чернокожих, арабов, женщин, гомосексуалистов? Авторы находят выход из методологических трудностей, возникающих при соединении в одно целое различных взаимоотношений с несправедливостью. Они напоминают, что всех этих лиц объединяют два чувства: уверенность в том, что они могут быть дискриминируемы и «неуверенность в том, что будут дискриминированы» Это ощущение, как подчеркивают они, «определяет разницу в умственной нагрузке, всю асимметричность положения тех, кто может быть дискриминирован и тех, кто не может им быть»

«Оцепенел», «поражен», «испытал отвращение», «уязвлен» - слов не хватает, чтобы описать состояние недоумения, возникающего у объектов исследований. Так они описывают различия между тем, что ощущают сами, и своим отражением, которое видят в обществе. Еще со времен Сартра известно, что подобный опыт может заставить возненавидеть себя. Благодаря подробному анкетированию 187 респондентов в больницах и лицеях, среди партийцев и в агентствах кастинга, мы находим в книге подробную опись ресурсов, которые каждый изыскивает лично для себя, чтобы избежать ран, или хотя бы сгладить остроту: диссоциация, опрощение, безразличие. Гибельными оказываются обе тактики: и шутка в искусстве борьбы, и сверх-конформность в искусстве уклонения.

Опрос ненавязчиво дает картину разницы между социальной стигматизацией и дискриминацией. Женщины, например, подвергаются дискриминации в профессиональной жизни, но мало испытывают социальную стигматизацию. Обратный случай – Сэнди, говорящая о себе как о чернокожей и “толстой”, обладает всеми данными для социальной стигматизации, но не испытывает дискриминации на работе. Она добавляет: “Люди ожидают увидеть на должности социального работника чернокожего или араба”.

Помимо несомненных качеств синтеза, книга отличается от остальных многочисленных изданий на ту же тему (ежегодные европейские исследования чувства дискриминации, социологические статьи, официальные отчеты…) способом освещения спора между тем, что Франсуа Дюбе назвал в предыдущем эссе «равенством мест» и «равенством шансов» (Места и шансы. Реорганизовать социальную справедливость. Изд. Сей, 2010) Действительно, французское общество колеблется между двух концепций. Первая исторически глубоко пустила корни, уделяет больше внимания уменьшению неравенства и старается обеспечить охрану социального и профессионального положения. Вторая, появившаяся недавно, основывается на обещании для каждого «справедливого ожидания социальной мобильности»

Скептицизм

Удивительным образом выясняется, что те, кого это касается в первую очередь, мало верят в эффективность политики борьбы с дискриминацией. Многие скептически смотрят на государственные программы «идеальная карьера» и прочие «в одной связке к успеху», в которые попадают лишь единицы. В большинстве своем они продолжают тревожиться о размерах своих заслуг, которые может поставить под сомнение сама система квот. «Почему говорят о позитивной дискриминации? – размышляет антрополог Фатима, - Почему? Я сделала такую же карьеру, что и вы, я столь же компетентна, почему «положительная» ? (…) Потому что я чернокожая? потому что я арабского происхождения? Потому что я…?» И таких много. Тех, кто не видят себя в рамках государственной системы, созданной специально для них.

Их привязанность к модели равенства мест никоим образом не является результатом слепоты. По мнению авторов, в более равноправном обществе заслугам придают больше значения, а его члены пользуются большей социальной мобильностью. Об этом говорит Салим: «Некоторые будут использовать систему, прекрасно использовать с выгодой для себя. Но при этом мы не каснемся истинных причин дискриминации: компьютерной техники, жилья, занятости. Мы остаемся лишь на поверхности проблем.»

Трудно найти лучший способ напомнить, что если дискриминация – это несправедливость, то равенство шансов – еще не вся справедливость ?

Отрывок

«Если рассуждать в рамках терминов социального положения (…), окажется, что чувство дискриминации может обостряться у средних классов и верхушки общества, поскольку проявление прочих неравенств были сглажены школьным и профессиональным успехом.

В этом случае дискриминация напоминает личности, что меритократия, в которую она так верит, далека от идеала (…). А для тех (…), кто находится внизу социальной лестницы, (…) чувство дискриминации имеет шансы подчинить себе весь социальный опыт. Но эти чувства (…) обрамлены системой неравенства и социальной несправедливости.»

Почему я? Опыт дискриминации. Стр. 175-176