ДРОЗД НАД ЛОХ-ЛАЙХОМ

(Лирика древней Ирландии)

 

Средневековая поэзия Ирландии во всем своем богатстве и многообразии была за-ново открыта во второй половине XIX века; в следующем столетии появляются уже мно-гочисленные стихотворные переложения. К читателю эта поэзия пришла в версиях Фрэн-ка О’Коннора, Роберта Грейвза и других англо-ирландских поэтов, – что дает нам фор-мальное основание отнести стихи, дошедшие из раннего средневековья, к разделу «зарубежной поэзии XX века» и поместить их в один раздел с Йейтсом.

Все ирландские поэтические антологии начинаются с «Песни Амергина». Оно тра-диционно считается первым ирландским стихотворением. И хотя ученые, основываясь на лингвистическом анализе, это не подтверждают, разрушать ли красивую легенду на ра-дость педантам? В средневековой «Книге завоеваний Ирландии» говорится, что сыновья Миля прибыли в эту страну, когда еще там обитали лишь злые духи, колдуньи и монстры. И был среди сыновей Миля певец Амергин. Когда корабль приблизился к вставшему из вод изумрудному острову, Амергин встал на носу, простер руки и спел пророческую песнь – эту самую. Точнее, он спел по очереди две песни, в которых восхвалил сперва себя, а потом Ирландию – именно в таком порядке. Порядок, по-моему, логически оправ-данный; много ли стоит песнь безвестного и бессильного певца? Но утвердив, как бы мы сейчас сказали, статус поэта во Вселенной, он тем самым возвысил и землю, которую воспел.

У Роберта Грейвза в «Белой богине» есть переложение «Песни Амергина», которое мне чрезвычайно нравится; оно как бы освежило мое старое впечатление от текста, когда прочитанного в билингве Ричарда Мерфи «Ранняя ирландская лирика». Вот я и сделал свое собственное переложение, держась где-то посередке между подстрочником и версией Грейвза.

«Дрозд над Лох-Лайхом» – восемь строчек, коротких, как трель дрозда. Это – ма-ленький, но истинный перл в роскошном наследии средневековой ирландской лирики, которую также называют иногда «монастырской лирикой», потому что авторы, по большей части, были монахи. Они разработали весьма изощренную систему стихосложения – сил-лабическую в своей основе и сложно зарифмованную. Особенно нелегко переводит ко-роткие строки – в две или три стопы. В общем, в свисте этого дрозда мне послышался вы-зов: «А ты так смог бы?» Я попробовал.

«Монах в лесочке». Обратите внимание на сложную плетенку рифм. Как будто страница древней рукописи с кельтском узором, и в самом укромном месте этого узора – монах-переписчик, склонившийся к тетрадке. И тень от листьев гуляет по странице…

Стихотворение «Бенн Гулбайн» – пример весьма популярного в Ирландии, начиная с тринадцатого века, жанра поэзии места. Описание гор, долин и озер в ностальгическом и романтическом ключе, часто соединенное с жалобами изгнанника – типическая черта кельтской бардической поэзии. В этом жанре написано восхваление Ойсином горы Бен-Балбен (кельтское название –  Бенн Гулбайн), мощный силуэт которой доминирует над городом Слайго на западе Ирландии – в том краю, что часто называют «страной Йейтса». Стихотворение о Бенн Гулбайне относится к так называемому «циклу Финна». Воин и пе-вец Ойсин (известный по книге стилизаций Макферсона как Оссиан) – сын Финна, уне-сенный волшебницей Ниав в Страну вечной молодости и вернувшийся в Ирландию через триста лет. Многое изменилось за это время. Язычника Ойсина встречает святой Патрик, с которым певец беседует, с тоскою вспоминая старые героические времена.

«Стихи о деревьях Ирландии» – отрывок из средневековой повести в стихах и про-зе «Бегство Суини». Проклятый монахом, король Суини (Суибне) превращается в стран-ное существо – получеловека-полуптицу, он обречен блуждать без приюта, пока его грех не будет искуплен или отмолен. По-русски есть интересная книга Т. Михайловой «Суибне – гельт: зверь или демон, безумец или изгой» (2001), к которой приложен перевод саги (нерифмованный).

В заключение я хочу привести отрывок из эссе Шеймас Хини «Бог в дереве», по-священного средневековой ирландской поэзии. Поэт рассказывает о своем посещении древнего оратория – маленькой монастырской церкви в графстве Дерри. «Сложенная всухую из серого известняка, по величине она – не больше обычного штабеля торфа. Внутри, в каменном полумраке, мне захотелось пригнуться от тесноты и какого-то гнету-щего чувства, опуститься на колени, как опускались поколения монахов, прося об искуп-лении грехов…

Но когда я покинул холодную каменную утробу молельни, снова вышел на солнце и увидел ослепительный блеск травы и моря, я ощутил такой внезапный подъем духа, та-кую непреодолимую жажду счастья, какие, должно быть, вновь и вновь испытывали мо-нахи, пересекавшие этот порог за много веков до меня. Эта потребность восхваления, это ощущение мира как света, как озарения, и есть сердцевина древнеирландской поэзии при-роды…»

 

 

                                                                                                     Из древнеирландской поэзии

 

ПЕСНЬ АМЕРГИНА

 

Я сохач – семи суков

Я родник – среди равнин

Я гроза – над глубиной

Я слеза – ночной травы

Я стервятник – на скале

Я репейник – на лугу

Я колдун – кто как не я

Создал солнце и луну?

 

Я копье – что ищет кровь

Я прибой – чей страшен рев

Я кабан – великих битв

Я заря – багровых туч

Я глагол – правдивых уст

Я лосось – бурливых волн

Я дитя – кто как не я

Смотрит из-под мертвых глыб?

 

Я родитель – всех скорбей

Поглотитель – всех надежд

Похититель – всех быков

Победитель – всех сердец

 

 

ДРОЗД НАД ЛОХ-ЛАЙХОМ

 

Там, в кустах,

мелкий птах

щебетах:

   юркий хвост,

быстрый взмах,

взлет и – ах! –

над Лох-Лайх

   черный дрозд!

 

 

 

   МОНАХ В ЛЕСОЧКЕ

 

Рад ограде я лесной,

    за листвой свищет дрозд;

над тетрадкою моей

    шум ветвей и гомон гнезд.

 

И кукушка в клобуке

    вдалеке будит лес.

Боже, что за благодать –

    так писать в тени древес!

 

                       

БЕНН ГУЛБАЙН

(Ойсин – святому Патрику)

 

Бенн Гулбайн теперь не тот,

   гол и мрачен, словно смерть,

а, бывало, с тех высот

   дивно было посмотреть!

 

Скок оленей сквозь кусты,

   хрип собак и шум ловитв –

сколько сильных знала ты,

   о гора великих битв!

 

Цапель стон по вечерам,

   ветра шум в ночных ветвях;

дивно было по утрам

   слушать пенье первых птах.

 

Видеть воев молодых,

   храбрых фениев лесов,

и на привязях у них –

   боевых свирепых псов.

 

Чуять хлад ночной росы,

   что на склон горы легла,

слышать тявканье лисы,

   одинокий крик орла.

 

Или севшего на пень

   слушать дерзкого дрозда…

Патрик! минул век что день,

   славно было жить тогда.

 

                  

 

СУИНИ ВОСХВАЛЯЕТ

ДЕРЕВЬЯ ИРЛАНДИИ

 

Дуб, ты сучья распростер

   дальше, выше всех;

ты, орешник, тонкокор,

   крепок твой орех.

 

Ты, пушистая ольха,

   добрым людям кров,

незлобива и мягка,

   нет в тебе шипов.

 

У тебя, колючий тёрн,

   ягоды сладки;

ты, жеруха, бедных корм,

   гуще у реки.

 

Клевер клейкий, ты влечешь

   и коров, и пчел;

земляника, ты растешь

   там, где светел дол.

 

Яблонька, тебя трясут

   все, кому не лень,

как прекрасна ты в лесу

   в майский дивный день.

 

О шиповник, ты жесток,

   крови любишь сыть,

ладишь ты свой коготок

   в плоть мою вонзить.

 

Тис тишайший, ты могил

   строгий страж ночной;

плющ курчавый, ты обвил

   старый ствол лесной.

 

Остролист, от ветра щит,

   ты прочней стены;

ясень стройный нам растит

   копья для войны.

 

Ты, береза, всех дерев

   звонче и светлей,

затмеваешь королев

   прелестью своей…