Полет без права на посадку
Журналист уфимской газеты «Версия Башкортостана», критик и прозаик Игорь Савельев – автор московских «толстяков», в частности, «Нового мира». Не успел роман «Терешкова летит на Марс» целиком опубликоваться в августовском и сентябрьском номерах, как один из ведущих издательских монстров уже выкинул книжку на прилавки. Наверное, это сигнализирует о том, что в ней есть потенциал.
Издателю нельзя отказать в разборчивости. Предыдущие повести Савельева «Гнать, держать, терпеть и видеть» (2007), «Юнги Северного флота» (2011) и, тем более, критика, написанная робко-архаичным языком, не тянули на отдельный проект. Даже несмотря на авансы Ольги Славниковой, еще в 2004 разглядевшей молодого автора среди множества претендентов на премию «Дебют». Напротив, роман «Терешкова летит на Марс» – уверенный текст, за чьим исполнением стоят годы предварительной работы.
Юноша Павел числится в аспирантуре на невнятном социально-гуманитарном факультете педагогического института, ничего толком не делает и вяло страдает от того, что его более энергичная девушка уехала учиться в США. В родном городе, несмотря на внушительные масштабы и разницу с Москвой всего в 2 часа, перспектив не очень много. Приятели Паши – такие же неудачники: один пишет бездарную прозу в жанре «фэнтези», второй погружен в ролевые игры. Каждый по отдельности решает, а точнее, заботливо лелеет свои психологические проблемы. От безнадежной скуки люди сбиваются в кучки, хотя им нечего сказать друг другу. Ссорятся по пустякам, легко мирятся, дуют пиво и даже не знают, о чем помечтать. Хотя и люди неглупые, и времена не такие уж лихие. Так, что-то серо-пегое, путинский застой и его птенцы – новые семидесятники, не способные вступить в диссидентскую реку по причине ее обмеления. Бороться хочется, да только враг не тот, что раньше. Он больше не принимает вызов, ему безразличны те, кто против. Прагматизм сильнее всякой идеологии.
Для канализации протестных инстинктов хороши любые, даже самые нелепые поводы. Паша устраивается по протекции дальнего родственника в региональный филиал некой авиакомпании, за большие деньги гарантирующей своим клиентам стопроцентную безопасность полетов. Понятно, что это вранье. На внутренних российских линиях царят божий промысел и преступная халатность владельцев. Авиакомпания, наживающаяся на толстосумах, не исключение. Паша вознамеривается разоблачить своего работодателя и запутывается все больше – в ценностях, предпочтениях, отношениях с противоположным полом, друзьями и недругами. Роман принципиально лишен финала; «так истончается, в ничто вменяясь, жизнь», как писал давно и по другому поводу Виктор Шкловский. Паша и его друзья слишком импульсивны и легкомысленны, чтобы противопоставить себя так называемым «серьезным» людям. Молодой человек понимает, что пирог поделен, и единственный способ сохранить себя – это не включаться в гонку за куском.
Растерянность, обескураженность, какая-то общая сбитость жизненного прицела хорошо передана и конструкцией романа в целом, и неожиданно неловким, но оттого еще больше подкупающим завершением. Паша так и не поймет, что происходит с его жизнью, хотя и вызывает сочувствие, переживает за чужую глупость и задним числом стыдится своей. Ему, да и автору-диагносту, достаточно умения задавать вопросы и оставаться человеком. Ведь еще недавно даже такие компетенции были под вопросом. Отдельным, внешне чужеродным, но необходимым повествовательным слоем существуют в тексте литые и жесткие, насыщенные специальной терминологией сводки о нештатных ситуациях и авариях самолетов гражданской авиации. Столь убедительно стилизованного профессионального диалекта в русской прозе не очень много. Когда-то из пижонства так упражнялся Михаил Веллер, но здесь мотивировка другая. Как если бы и герои, и повествователь, то и дело обнаруживающий свое в тексте присутствие, с облегчением переключались на «чужой» язык, гарантирующий разговор по делу и сухой остаток. А свой язык – он ничего не гарантирует. И фактически ничего не выражает.
Заголовок «Терешкова летит на Марс» – тоже след заемного языка, аллюзия на воображаемый газетный репортаж, посвященный 70-летию первой женщины-космонавта. Первые взрослые нового века хотят, чтобы у них были высокие цели, хотят, чтобы им хотелось полететь на Марс – так же, как их сверстникам в эру космического бума. Но все растворяется в подслеповатой суете, а неба не видно из-за нелетной погоды. Космос так и остался предчувствием, а на бескрайних просторах бывшей космической империи падают банальные пассажирские самолеты, по которым уже и траур не объявляют, так, обычное дело. Где уж тут устремляться за облака!
Игорю Савельеву скоро тридцать. Его поколение, родившееся в первой половине 1980-х и заставшее «совок» бликами дошкольной памяти, выходит на сцену истории. Пока ты – так называемая молодежь, можно позволить себе праздношатание, выжидание, поиск себя и прочие суррогаты жизни. Дальше наступает самое интересное. Надо платить и отвечать. Поколению Игоря Савельева, мужавшему почти исключительно при Путине, не так легко, как может показаться всем предыдущим, кто застал минуты роковые и этим сознанием горд. Экзистенциальная проблема новых людей состоит в зримом отсутствии альтернатив и умозрительном представлении о том, что все получится, стоит только захотеть. Между этими двумя полюсами – пропасть, заполненная шумом и мусором. Выход книги «Терешкова летит на Марс» позволяет утверждать, что из этого сора может вырасти что-то осмысленное.
