Сердце дочери
Эта книга – сборник документов о семье Троцких. В ней собраны фрагменты уже опубликованных мемуаров и журналистских статей, интервью, письма из семейного архива и воспоминания самого автора. Здесь мало политики, только судьбы людей, помимо своей попавших в водоворот истории. Большинство из них были посажены на долгие годы, расстреляны или бесследно исчезли.
Своего деда, лидера мировой революции Л.Д. Троцкого, Юлия Аксельрод никогда не видела. Как не видела и его жену, свою бабушку, Наталью Седову, и своего отца, Сергея Седова. Умирая – его расстреляли в 1937-м в Красноярске - тот знал, что у него родилась дочь, но жена не могла даже сообщить мужу ее имени.
Долгие годы Юлия Аксельрод не видела даже фотографии отца. Ей впервые удалось взять в руки его тюремный снимок уже после открытия архивов КГБ. О том, что перепечатывавшаяся из одной западной книги в другую фотография Седова – ложная, ей стало известно раньше.
“Я не знала о нем почти ничего, пока не прочла его письма: теплые письма сына к родителям, ничего необычного, и страстные, романтические и лирические – к моей маме.
Когда я читала эти письма, я чувствовала к нему какую-то материнскую любовь. Ему было примерно 29 лет, когда он написал их, а мне было почти 50, когда я их впервые прочла. Я представляла себе его стертые ноги, его одиночество, его нереализованные надежды. В моей памяти он всегда будет двадцатидевятилетним.”
После освобождения мать (ее арестовали в 1937-м) осталась на поселении на Колыме. Ее лагерные друзья, проезжая через Москву, останаваливались в коммунальной квартире ее родителей. Это было опасно, в квартире “в бывшей ванной – без окна – жила седая красивая старуха. Партийная. Она мастерила прекрасные елочные украшения и писала доносы.”
Саму Юлию Аксельрод выслали из Москвы в Усть-Тарку Омской обалсти подростком. “Мы жили уже на Петровке, когда за нами пришли. Это было 10 мая 1951 года. Бабушка с дедушкой в этот вечер вернулись из театра (не столь уж частое событие по тем временам). Помню, пока обыскивали квартиру, бабушка все допытывалась у дедушки: «Миша, что ты сделал? Скажи мне, что ты сделал, Миша?» – «Я ничего не сделал», – снова и снова повторял дедушка. Его увели первым, потом забрали бабушку, а меня увезли в детприемник.
Дедушке было 72 года, бабушке 67, мне 14”.
Из Усть-Тарки ее забрал будущий отчим – и отвез в Магаданский край к матери. “Я не могла заставить себя называть ее «мама», этого слова не было в моем лексиконе”.
Даже на Дальнем Востоке, в краю лагерей и зэков, цвел бытовой антисемитизм: «Окончив десятилетку, я в 1954 г. одна поехала в Москву поступать в институт. После окончания школы нас посадили в автобус и повезли в аэропорт в Магадан. Сопровождал нас только один взрослый по фамилии Илюшин. Бывший зэк291, он женился на бывшей зэчке с двумя детьми(…) Илюшин смог достать два билета для себя и Фриды, и они улетели. Мы же остались. И тут кто-то из детей договорников сказал: «Такое мог сделать только еврей». – «Он не еврей», – сказала я. «Русский такого сделать не может». – «А вот сделал же». Илюшин носил толстые очки, и его нос был несколько больше, чем у большинства людей, но это не делало его евреем”.
В 1979 году Аксельрод уезжает в Америку. Там семья могла оказаться гораздо раньше: «Незадолго до Первой мировой войны дядя Илюша съездил в Америку и решил, что вся семья должна оставить Россию и перебраться в Америку. Дедушка Миша отказался от этого плана, он не хотел покидать родные места. Его поддержали сестры, сказав, что не оставят родину Толстого и Чехова”.
Аксельрод лишена иллюзий относительно Льва Давидовича – она спорит о нем с троцкистами, с которыми стала общаться в Нью-Йорке и так комментирует фотографию, запечатлевшую Ленина и Троцкого с детьми в 1919 году на Красной площади (снимок, отчаянно заретушированный в советских изданиях, в книге приводится из семейного архива): «Троцкий – не понял ничего. Прежде чем сам был убит, он потерял всех своих детей – двух сыновей (один из них, на фотографии он в вязаной шапке с помпоном, – мой отец) и двух дочерей”.
Но досталось всем родственникам. В книге воспроизведен материал о Валерии Бронштейне, внучатом племяннике Троцкого, опубликованный в 2006 году в израильской газете «Секрет». Солдат и ученый, он стал обладателем жизненного опыта, в пользе которого усомнится любой нормальный человек: “...Я видел фашистский концлагерь Майданек, так вот он просто пионерский лагерь по сравнению с ванинской пересылкой, где человеческая жизнь ничего не стоила, а пайка хлеба отнималась сразу после ее получения».
В Нью-Йорке ее сын окончил иешиву и позже уехал в Израиль. Туда же, после четверти века работы в США, отправилась и Аксельрод, химик по образованию. Жизнь на новом месте ей не нравится, но расставаться с сыном она не хочет. В Иерусалиме она частично составила, частично сама написала эту историю семьи, все члены которой оказались виноваты лишь в одном: один из их родственников был бесноватым революционером. Кажется, трудно сохранить внутреннее благородство в условиях безумия вокруг, но автору это удалось.
Источник: Лехаим, 2013, № 11.
